— Чего ты смеешься? — недовольно поджав губы, спросила королева.

— Ой… если б вы знали… как же хорошо… — у Суворова катились слезы радости. Он не мог остановиться в своем безудержном веселье.

— Да что такое! — разозлилась Орлинка. — Где это мы? Почему не погибли?

— Почему погибли не знаю, — отсмеявшись вдруг серьезно произнес Саша, — а вот где, могу сказать точно! Добро пожаловать в мой мир, любимые!

Часть 3 Наследник короны

Часть 3

Наследник короны

Пролог

Пролог

Темная ночь… Здесь всегда ночь. В этом темном сыром подвале под тяжеленными сводами Твердыни невозможно было различить время суток. Дни летели за днями, недели за неделями, месяц за месяцом, год за годом, а цветок смерти практически не ощущал течения времени.

Только сейчас, когда минуло первое десятилетие его заточения, он вдруг понял своим небольшим умом, которым его наградил Единый, что сил набралось достаточно. Вынужденная спячка закончилась.

Редгорд по совету Олау спрятал цветок в подвал сразу после того, как исчезли Виктория, Суворов и Орлинка вместе с наследником прямо с места казни. Некромант почему-то был уверен, что именно цветок поспособствовал этому исчезновению. Старейшина сомневался, но все же решил, что лучше от греха подальше спрятать ненавистное растение. Он поместил его под тем же самым саркофагом, под которым из Тагара его принес Алкасар на небольшом постаменте в маленькой комнате, о которой не знал никто из обитателей замка. Запер двери на семь замков и под страхом смерти запретил открывать эту комнату.

Этого всего цветок уже не помнил. Он расцвел, чтобы спасти четыре невинных жизни и снова замер в своем анабиозе, превратившись в сухое ломкое растение. От прекрасной розы остался один стебель, да и тот был сломан на корню нерадивыми переносщикам, но теперь, десять лет спустя, цветок снова почувствовал, как его хрупкое тельце наливается силой, как энергия бежит тонкой струйкой по иссохшему стебельку, как питает каждую клеточку его волшебного организма. В один мин он перестал быть засушенным гербарием, превратившись в клубок ядовитых щупалец, которые шипели извивались, настоятельно требовали еды. Черный яд плескался по стеклянным стенкам саркофага. Щупальцы с любопытством обследовали место своего заточения, но лазейки, чтобы вырваться так и не нашли. Обреченно взметнулись кверху и замерли, свернувшись клубком.

Цветок понимал, что если в ближайший месяц тело не питать пищей, то энергия уйдет, организм откажется работать на износ, и растение снова превратится в засохшую былинку, только теперь уже навсегда. Надо было что-то предпринимать.