Однако Дымка отказывалась подходить даже к Элене.

Девушка знала, почему Дымка не хочет к ней приближаться. Элена перестала быть той девочкой, которая ухаживала за кобылой практически с ее рождения. Она стала на голову выше, да и фигура у нее изменилась. Неожиданные перемены в Элене и непривычное помещение делали Дымку еще пугливее. Стоило Элене приблизиться, как кобыла начинала паниковать, отказываясь узнавать ее.

В соседнем стойле фыркал и бил копытами снежно-белый степной конь Эр’рила. Боевой скакун сумел быстрее приспособиться к качке и необычным условиям «Бледного жеребца». К тому же он знал, что яблоко, от которого откажется Дымка, достанется ему. Вот почему конь был доволен, что Элена опять потерпела поражение.

– У меня вполне достаточно яблок для вас обоих, – печально сказала Элена.

Даже ее голос заставил Дымку отшатнуться. Девушка вздохнула. Шестой день она не могла помириться с Дымкой. И хотя она понимала, почему так происходит, но все равно расстраивалась. Дымка была членом ее семьи, и страх кобылки больно ранил девушку. Прежде лошадь всегда помогала ей найти утешение.

А сейчас Элена нуждалась в сочувствии больше, чем когда-либо. Горечь от потери Эр’рила так и не стала менее острой. С того дня, как Элена очнулась на борту корабля, тупая боль в сердце делала солнце менее ярким и лишала пищу всякого вкуса. Все остальные члены их отряда пытались ей помочь, но никто ее не понимал. Никакие слова не могли утешить Элену. Они считали Эр’рила ее стражем или даже рыцарем, в большей степени клинком, чем мужчиной. И они думали, что она потеряла оружие, а не мужчину своего сердца.

Кроме того, все они были слишком заняты, чтобы уделять ей много времени. Флинт занялся управлением кораблем и активно общался с матросами – темнокожими воинами зу’улами. У Мерика было больше времени, но он ждал солнечного ястреба королевы. Глаза элв’ина были постоянно устремлены к горизонту, и, если Элене удавалось привлечь его внимание, он вел себя сдержанно. Даже Джоак куда охотнее обсуждал магию посоха, чем вникал в ее переживания. Только Тол’чак и Мама Фреда делились с ней теплом – но они не были ее семьей.

Если бы только тетя Ми не покинула Элену…

Сейчас она нуждалась в совете опытной женщины. Тетя Ми всегда знала, что сказать. В тысячный раз Элена задавала себе один и тот же вопрос: как дела у Фардейла, Могвида и Крала? А теперь, когда рядом не было еще и Эр’рила, ей казалось, что все разваливается.

Элена печально смотрела на Дымку.

Неожиданно внимание девушки привлек звук шагов. Возле входа в трюм стоял невысокий мужчина и смотрел на нее. Его глаза блестели в свете единственной лампы, свисавшей со стойки, и Элене вдруг стало страшно. Это был один из пиратов зу’улов, отправленных их вождем управлять кораблем. Грудь темнокожего матроса оставалась обнаженной, он был одет лишь в штаны, доходившие до колен.