– Торопись, Джоак. Ричалд слабеет.

Сквозь входное отверстие туннеля юноша видел, как, приседая на когтистых лапах, борясь с ветром, по двору крадется скал’тум.

– Он идет к Ричалду, – рыкнул Каст.

Джоак прилагал все усилия, чтобы сосредоточиться. Еще хотя бы миг. И вдруг он заметил новое движение – не во дворе Тулара, а в самой сонной пустыне. Кто-то, сидевший на песке слева от него, вскочил.

Даже с большого расстояния, Джоак сразу узнал его – шаман Партус.

– Позволь мне помочь тебе, – сказал старик, неестественно быстро приближаясь, что, впрочем, не было необычным при передвижении по сонной пустыне.

Но юноша не стал терять времени, ожидая подмоги.

Как раз в тот миг, когда Партус почти поравнялся с ним, Джоак услыхал голос Кеслы:

– Ричалд!

Ревущие ветры перед входом в туннель умерли.

Подхватив нить силы, соединяющую два мира, юноша влил частицу своего духа в сонную пустыню.

– Сделай по слову моему! – приказал он, высоко поднимая руку.

Подчиняясь ему, песок вздыбился волной, перегораживая туннель и отсекая их от крепостного двора.

Даже сотворив это по своей воле, Джоак изумился настолько сильно, что вывалился из мира сонной пустыни. Каст подхватил его, помогая удержаться на ногах, но юноша вырвался.

– Надо торопиться! – сказал он, глядя на созданную им преграду. – Не уверен, что куча песка надолго удержит их.

Кесла подняла повыше светящийся амулет, а Каст потрогал стену.

– Это не песок, – покачал головой кровавый наездник. – Это скала.

– Песчаник. – Сай-вен провела пальцами по шероховатой поверхности.

Тогда и Джоак решил ощупать созданную перемычку собственноручно.

– Здесь должен быть поток силы, – пробормотал он, вспомнив, как магия из посоха Грэшима преобразила его первую скульптуру сна в камень, но полной уверенности не ощущал. Подумав о виденном в сонной пустыне человеке, юноша нахмурился. – Может быть, это как раз та помощь, которую предлагал шаман Партус?