У нее над головой парни сперва окликали ее по имени, а затем принялись обвинять друг друга в ее падении. Пусть их дерутся. Ее это ничуть не волнует. Глупо, глупо, глупо… Но еще глупее то, что глаза ей обожгли слезы.

Они услышали горн задолго до того, как что-то увидели. Три коротких сигнала означали, что Карсон возвращается, причем кого-то нашел. Лефтрин смотрел, как хранители собираются на палубе, вглядываются в даль и негромко переговариваются друг с другом. Рапскаль и Хеби? Медная драконица? Джесс? Седрик?

Лично он сомневался, что это Джесс. Он еще до волны сделал все, что мог, чтобы охотник не выжил. Но что, если тот все-таки уцелел? Много ли он расскажет и кому? Когда вдали показалась медная драконица, бредущая рядом с парой лодок, хранители завопили от радости и облегчения. Капитан сощурился, удивившись тому, что лодок две. Некоторое время он всматривался в человека, который греб во второй.

– Это Седрик! – взревел он наконец. – Он нашел Седрика! Элис! Элис! Карсон нашел Седрика! Он цел и, похоже, даже невредим.

По палубе застучали торопливые шаги, и вот уже Элис остановилась рядом с ним на крыше палубной надстройки.

– Где? Где он? – задыхаясь, выпалила она.

– Вон там, – указал он. – Гребет во второй лодке.

– Седрик гребет? – с сомнением переспросила она, но мигом позже согласилась: – Да, это он. Это его рубашка. Не могу поверить! Он жив!

– Жив, – подтвердил Лефтрин.

Он будто невзначай взял Элис за руку. Ему не хотелось спрашивать вслух, но он должен был знать. Изменит ли возвращение Седрика их отношения?

Она сжала его ладонь в своих пальцах. И сразу выпустила. Лефтрин пал духом.

Элис наблюдала за приближением двух лодок, силясь разобраться в собственных чувствах. Она радовалась тому, что ее друг выжил. Страшилась, что вернулся соглядатай Геста. Сердилась на Седрика за то, что он утаил от нее подарок мужа, и удивлялась тому, что он вообще взялся работать веслами.

Драконы затрубили, приветствуя Медную, и Релпда радостно им ответила. В подобных случаях Элис не разбирала в их кличах слов. Она подозревала, что понимает драконов лишь тогда, когда те сами хотят, чтобы люди слышали и понимали их. Она не стала бы утверждать наверняка, но предполагала, что некоторые разговоры драконы ведут только между собой. Она подумала, что эту мысль стоит записать, и тут же ощутила укол совести. Она уже несколько дней не пополняла журнал, не заносила туда новые наблюдения. Элис решила, что ее слишком заботило выживание и поиски себя. О том, как она упала в реку и как ее спас дракон, она напишет. А вот насчет прошлой ночи? Эти воспоминания будут принадлежать ей, и только ей навеки.