Пуля прошла стороной, оборотень грузно рухнул на землю в паре шагов от Рамона.

Лязгнула скоба Генри, полетела в грязь дымящаяся гильза, но зверь успел приблизиться и задрать ствол к небу, прежде чем громыхнул новый выстрел. Тычок левой лапы по сравнению с прежней стремительностью мог показаться даже вялым, но даже так Рамона попросту снесло с ног. Он с треском врезался в сарай, упал и неподвижно замер на земле; по стене растеклись брызги крови.

Проклятье!

Я сорвался с места и провалился в глубокий выпад тростью; оборотень невероятно изящным для такой туши пируэтом начал уходить из-под удара, но выстрел из «Рот-Штейра» заставил его сбиться с шага и спицы электродов зацепили спину и затрещали разрядами электричества.

Оборотень с воем крутанулся на месте, и тогда я в жалкой попытке повторить танцующее движение бандерильеро, ускользающего от раненого быка, нырнул под растопыренную лапу.

«Если ты приблизился к противнику на расстояние удара клинком, то совершенно бездарно потратил последние мгновения своей жизни», – мелькнуло в голове наставление отца, а в следующий миг когти пронеслись над головой; оборотень потерял равновесие и упал на одно колено.

Треск разрядов смолк, я поспешно отпрыгнул и только тут сообразил, что оказался обезоружен. Электрическая банка трости разрядилась, у «Цербера» потерялась кассета с патронами, а разряженный «Рот-Штейр» встал на затворную задержку.

И я с нервным смешком разложил нож.

Титановый клинок сверкнул во мраке промозглого вечера изящной серебряной полосой, но оборотень вдруг покачнулся и уткнулся мордой в грязь.

И дело было не только в поражении электрическим током: жесткая шерсть осыпалась, обнажая покрытую гнойниками и сетью глубоких трещин кожу, ребра ходили ходуном, из легких вырывался резкий кашель. Пасть наполнилась алой пеной, а когда зверь перевалился набок, стали видны налитые кровью глаза и месиво не до конца затянувшихся пулевых отметин.

– Конвент, – прохрипела тварь, – этого так не оставит!..

А потом оборотень потерял сознание, и мощное некогда тело начало гнить и разрушаться прямо у меня на глазах.

Урановые пули и ускоренный метаболизм все же прикончили неуязвимое создание.

Позабыв о звере, я рванул к Рамону. Тот уже пришел в себя и даже зажал рану на правом плече, но, судя по хлеставшим меж пальцев струйкам крови, была повреждена подключичная артерия. Жить ему оставалось считаные минуты.

– Как он? – хрипло выдохнул Рамон при моем приближении.

– Мертв, – уверил я напарника, опускаясь на корточки.

– Надеюсь, догоню его по дороге в ад и дам пинка под зад… – Крепыш попытался рассмеяться, но лишь скрипнул зубами от боли.