Было больно. Мучительно больно. Просто адски.

На миг я даже потерял сознание, а потом попытался наполнить легкие воздухом и сразу будто угодил в дробилку. Во всем мире остались лишь резь, ломота и жжение. Но все проходит, прошло и это. Шаг за шагом я переделывал собственное тело, перегонял плоть с одного место на другое, облеплял ею заметно подросший скелет. Затем я какое-то время просто лежал на спине и собирался с силами, прежде чем сумел подняться на колени и навалиться на стол. Голова закружилась, но сознание очень скоро прояснилось. Я посмотрел на санитара, обхватил свое лицо руками и начал лепить взамен него новое.

Плоть повиновалась прикосновениям пальцев подобно мягкой глине. В голове стучало, в ушах шумело, а глаза застила кровавая пелена, но я не сдался, довел работу до конца и лишь после этого без сил завалился на спину.

Я был вымотан до предела. Вымотан и еще больше истощен. Превращение в бугая-санитара далось нелегко. Он был выше на полголовы, и плоти катастрофически не хватало. Метаморфоза сделала меня уродливым подобием скелета. Да еще мышцы ныли, суставы крутило, а каждый вдох оборачивался режущей болью в ребрах.

Но я справился. Справился и вновь стал кем-то иным. Ну, почти стал.

Сделав глубокий вдох, я произнес в пустоту:

– Чего надо?!

Голос прозвучал иначе, пришлось заняться голосовыми связками.

– Проваливай! Закрыто!

Теперь не понравились интонации. Выдав еще несколько фраз, я наконец приблизился к идеалу, сказал:

– Не бывать мне частным детективом! – и впервые остался услышанным полностью доволен.

Шлепая по полу босыми ступнями, я доковылял до двери, настороженно выглянул в коридор и перешел в кладовку. Там взял больничные брюки и новый халат, но прежде чем надевать их, обтерся чистой простыней. Белая ткань сразу стала буро-красной от кровавого пота.

Обшарив ящики, я отыскал кусок мыла, бритву и помазок, перелил в тазик воду из кувшина и, стараясь не порезаться, наскоро избавился от шевелюры. Вытер голову полотенцем и посмотрелся в зеркало. Похож. Но не совсем.

Халат болтался на мне словно на вешалке, пришлось увеличить объем бицепсов, намотав на руки полотенца, а излишнюю худобу получилось скрыть с помощью нескольких слоев накрученной вокруг груди простыни.

После этого я спалил окровавленное рванье, закинул в топку еще пару десятков лопат угля и обнаружил, что вымотался сверх всяких сил. Не смог даже поднять тело санитара, чтобы запихнуть его в импровизированный крематорий. В итоге сначала взвалил труп на каталку, а уже с нее переправил в печь и согнул не поместившиеся внутрь ноги лопатой.