— Госпожа никому не говорит от кого, но мы думаем, что от ухажёра. А может и любовника!
— С чего вы взяли?
— Мы её с пелёнок помним, и никого у неё не было. А здесь такой настойчивый и богатый. Женщины падки до настолько уверенных, властных мужчин, — покачала она головой, — А наша госпожа — девушка в расцвете сил! Как бы она ни хотела, но голова в сторону будет думать. Нет-нет, даже Екатерина да задумывалась о любви, тёплой постели и романтике. Ну вот взять те же цветы — раньше-то она их просто выкидывала, но когда мусорки стали переполнятся, наказала нам в дело пускать. В зал вот ставим. Хотела бы — продолжала бы выкидывать.
— То есть, раньше она выкидывала, но в последнее время перестала?..
— Ну да. Неделю назад где-то.
— Понятно…
Она поставила букет в вазу, налила воды и повела меня на второй этаж, где свежим лесом пахло сильнее всего.
Служанка зашла в одну из комнат со скрипучей, давно не ремонтированной дверью, и вынесла оттуда коробку.
— Вот. Вроде вам.
— Спасибо большое, — я улыбнулся.
Долго ждать не пришлось — лишь стоило выйти из поместья, как я остановился под крыльцом и вскрыл подарок отца.
Это были… бинты? Нет, это что-то вроде воротника, сделанного из чёрных эластичных бинтов.
Я обернул его вокруг шеи. Облегало плотно — почти всю шею. Вниз тянулось четыре лоскута, которые словно магнитились к груди.
Дискомфорта не было. Да вообще ничего не было, если честно. Будто действительно бинты на шею наклеил. Но…
Катя знала конкретику заказа. Её же знал и Теодор. А значит…
Работает оно лишь в действии.
Я вышел из-под крыльца. Дождь уже начался. Не было ни одного места, куда бы не падали капли, и потому сейчас я ощущал точечную, чуть раздражающую прохладу на своей коже.
Останусь — промокну. Буду как тот заброшенный, когда-то красивый куст.
—