Я дал отмашку, и главаря оттащили в машину.

— Парни, ускоряемся!

Дальше уже пошло намного проще — несколько парней запрыгнули в то окно, где лежали пленники, и вытащили их наружу.

— Босс, там имперцы просыпаются! Что делать?

— Добивать, — я усаживался за руль автомобиля, — У нас и так много проблем, а их жизни… они мне безразличны. Они сами выбрали этот путь. Знали, что умрут, — я закрыл дверь.

У нас было четыре машины, одна из которых — микроавтобус. Спасённых людей мы усадили на задние сиденья обычных седанов, а вот вместительный минивэн пригодился уже под другое.

Туда мы нагрузили трупы.

Ехали долго. Окольными путями, сменяя машины и завершая поездку только под ночь, чтобы отследить было ещё сложнее. Главаря приходилось бить по дурной башке и накачивать снотворным, чтобы он снова укладывался баиньки.

А вот Васю, Митю и ещё двоих, пришлось ждать до самой ночи. Они проснулись в символичное время — именно тогда, когда мы приехали в одно из очередных заброшенных зданий. Их пробуждение будто очертило конец этой истории. Поставлю точку в сюжете с баром и похищением.

Так оно и было — пройдена очередная важная точка в деле с бандами и Громовыми:

Мы захватили имперца, знающего много.

Но за это… пришлось заплатить.

У Васи был огромный шрам через всю правую часть лица. Вы только представьте, как он дёргался от боли, когда ему вырезали глаз? Представьте, какую агонию он испытывал во время пыток?

На месте его правой глазницы была кровавая пустота. Теперь Вася инвалид. Мой первый раб.

У Мити, ожидаемо, было переломано вообще всё, что можно переломать и не убить. Оно и неудивительно — он боли-то почти не чувствует. Сломаны пальцы, вырваны ногти, а лицо не более чем месиво. Митричу досталось больше всех. До сих пор не понимаю, как он жив.

Он буквально избитое, полуживое мясо.

«Вы только посмотрите, что они сделали с моими мальчиками», — я действительно не мог смотреть на них так же безразлично, как смотрел на умирающих имперцев.

— Его ведь нет, да? — прохрипел Вася, который едва восстановился хотя бы до состояния овоща, — Он ведь не закрыт фингалом, да? Его… вообще больше нет? Мой глаз… они ведь вырезали мой глаз, да?..

— Вырезали…

— Твою мать…, - хмыкнул Вася, запрокидывая голову назад, — Меня мама убьёт…