– Видишь? Ничего не получилось. Даже помереть – и то не получилось…

– И хвала Создателю, что так.

– Ничего не получилось… Ни Кима спасти, ни Коридора избежать, ни выбраться из него. А я ведь столько читала…

– Т-с-с…

Он укачивал ее, словно ребенка из прошлого, – ту самую маленькую девочку, что силой отняли у родителей, – а все потому, что мир другой, законы другие, чуждые ему так же, как вделанные в хребет крылья. Может, и хорошо, что сам он не помнит своего прошлого? Может, там тоже вот так, страшно? Перед глазами все еще стояли улицы жаркого Руура, палящее солнце и почему-то разрисованный квадратами пол открытой тюрьмы-загона. Ужас… Что же это за ужас?

– Ты не плачь. У тебя много получилось на самом деле. Не сдаться получилось, выжить, дальше двигаться, искать выход…

– Но не нашла ведь.

– Еще пока нет, но найдешь. Найдем. Ты теперь не одна.

Сказал и понял, что не соврал. Их теперь двое, действительно двое. Что-то изменил в его душе ее рассказ, что-то перевернул. Заставил дрогнуть стабильные пласты, размягчил их, сдобрил чужими чувствами, и теперь Стив, осознанно или нет, желал подарить все накопившееся в его душе тепло другому человеку – Тайре, которую знал всего-ничего – второй день.

– А все книги там остались… Я читаю, но взять с собой не могу, как не могу и выйти. Ким – ты же видел теперь – он хороший был, очень хороший!

– Да, и мудрый.

Лагерфельд подивился чувству, что на короткий момент накрыло его с головой: жаль, что у него самого не было такого вот Кима – наставника, учителя, второго по-своему отца… Но был Дрейк, и он многое сделал, многому помог и поспособствовал. Как редко он, оказывается, ценил его по достоинству…

– Я тебя поэтому веду, понимаешь?

– Понимаю.

Еще чуть-чуть, и он вновь прослезится сам. Нет, Стив никогда не отличался жесткостью характера, а тут и вовсе размяк. Похоже, окончательно и бесповоротно. Как теперь выпустить ее из рук – девчонку, которая не успела пожить, а лишь просуществовала столько лет во мраке и без радости? Она мечтала о столь малом: о траве, о цветке на подоконнике, о тишине, в которой можно читать и не бояться, что тебя оторвут криком «Где мой обед, сутра?! Ты еще не прибралась?» Да он сам бы нашел путь в Архан, чтобы придушить Раджа, если бы тот благополучно к этому моменту не скончался – вот нашел бы, слово чести и обещание воина, а такому не просто можно верить – нужно. И не смотрите, что тихий, не смотрите, что доктор…

– Я понял, Тайра. Я все увидел, и мне нужно подумать. Спасибо, что рассказала все, – это важно.

Легкое, почти невесомое тело на его руках притихло – прохладная кожа, пыльная изодранная вместо одежды тряпка, объемная шевелюра и яркие, горящие, как драгоценные камни, глаза. Не девушка – котенок. А уж какие способности… Куда ему? Со своей нейрофизиологией.