Из головы не шел кристалл – прочитает ли ответ Дрейк? Окажется ли тот полезен?

Один шаг за раз.

Только бы не снова в Коридор, только бы не снова…

– Стив? – Хриплый шепот, а следом надрывный кашель. И уже громче. – Стив, это ты?!

– Я.

Канн проснулся. То ли почувствовал присутствие постороннего в комнате, то ли просто очнулся в подходящий момент.

– Ты пришел! Ты вернулся, живой! Баал, он вернулся!

– Да вижу я. – Раздалось с соседней кровати. – Пришел, и стоит ко мне жопой, а я все пытаюсь понять – мираж он или нет?

Лагерфельд тут же развернулся, расплылся в широкой улыбке и пожал протянутую ладонь Регносцироса.

– Привет, друг. Как ты? Получше – я вижу, что получше, – чем твой сосед.

– Да он тоже ничего, выправляется. Нет, надо же! Пришел… Канн, мы его дождались!

– Блин, все еще думаю, что, может, он глюк?

Голос Аарона хрипел, как продырявленный шланг, но все равно источал благодушие.

– Сам ты глюк.

Вот теперь счастье принялось вливаться внутрь, и док, наконец, почувствовал ее – настоящую искреннюю радость. Он вернулся. Друзья живы. Его ждали.

– Ты нашел? Скажи, ты нашел то, что мы искали? – Баал попытался сесть, но лишь сумел подняться на локтях и на том оставил бесполезные попытки – его черные глаза лихорадочно блестели. – Скажи, что мы ходили туда не напрасно, а? Ну, скажи.

– Я нашел. – Кивнул Стив. – Нашел эту дверь, нашел источник и принес Дрейку ответ.

– Вот говорил же! Я говорил, что наш док не так прост! – Через кашель ликовал стратег. Заходился в сотрясающем его приступе, вытирал губы ладонью и улыбался широко, как подросток. – Не съели его твари, не достали гады! Я знал, я верил!

– Ты лежи…

– Да я лежу! Думаешь, помру теперь, когда все будет хорошо? Ага, щас! Как это: мир расцветет яркими красками, а стратега мирно зароют в земельку и цветочки сверху положат? Не дождетесь!