И он снова закашлялся.

Баал молчал, смотрел куда-то вдаль и улыбался.

Лагерфельд знал – время вопросов наступит позже, а сейчас наступил тот самый чертовски важный для всех момент осознания – они смогли, они это сделали. Все вернулись живыми, никто не погиб, добыли ответ. Пусть даже руками всего лишь одного из них, но ценность от этого неизменна. Старались все: прикладывали усилия, шли, боролись.

И пришли. Ответ у Дрейка, и, значит, мир не рухнет.

Ну, шанс есть. Док не стал делиться опасениями – пока незачем.

– Тебя не ранили? Как ты вообще сумел так долго там находиться, ведь по моим прикидкам наши щиты должны были давно сесть?

– А он и сел. Но это длинная история, и рассказывать ее я буду, когда ты встанешь на ноги.

– Слушай, не будь таким же гадом, как Баал! Тот постоянно шантажирует, что не будет досказывать свою историю, пока я не смогу продержать глаза открытыми хотя бы полчаса. Вы что, сговорились?

Лагерфельд рассмеялся.

– Умница, Баал. Умеешь правильно мотивировать на выздоровление.

Регносцирос довольно ухмылялся; Стив покачнулся на ногах, почувствовал, что колени уже не держат.

– Я пойду. Мне надо кое-кого проведать да немножко поспать. Я ведь сам – еще часа не прошло, как вернулся. Пыльный, грязный, голодный. Помыться бы, перекусить да завалиться на горизонтальную поверхность.

– Это да, это надо! – Поддержал Аарон; голос его вновь стал слабым, едва слышным. – Ты только заходи, как проспишься.

– Конечно.

Когда за доком закрылась дверь, Регносцирос позволил себе вновь лечь на спину, уставиться в потолок и довольно улыбнуться.

– Я знал, что его нет в мире мертвых. Черт возьми, знал это! И я был прав. А ты все сомневался в моих способностях, старина, все твердил, что их «отсосали» тени. Слышь? Вот он, наш док, вернулся, и ни царапины на нем. Эх, молодец! Все смог, не то что мы с тобой, дохляки…

Но Аарон не ответил – он – обессилевший – уже спал.

– А еще истории просит. – Беззлобно поворчал Баал. – Не истории тебе, а короткие анекдоты в одну строчку, чтобы пузо от смеха надорвал.

И он сам – довольный, как редко когда раньше, – подложил под щеку руку и закрыл глаза.

* * *