Я покосился на невзрачную, безразлично-серую коробку, внезапно ставшую камнем преткновения.

— Карина, я, кажется, излишне погорячилась…

— "Излишне погорячилась", — с сарказмом передразнила меня Свирь, но голос её стал заметно мягче.

— Виноват, исправлюсь, — осторожно прижал девушку к себе, с какой-то затаённой радостью понимая, что не отталкивает. — Скажи, что сделать, чтобы простила, и я сделаю.

Свирь немного подалась назад, а тонкий пальчик упёрся мне в грудь.

— Значит, так. Первое — открываешь эту долбанную коробку, — тот же пальчик на миг лёг на мои губы. — Возражения не принимаются. Второе… Второе, значит… Хм…

Карина прищурилась, а от её плотоядной улыбки стало очень некомфортно.

— Значит, так. Я ещё не додумала, что во-вторых, но — дай слово офицера, что это исполнишь.

— Без подстав?

— Ни-ка, — умудрилась прошипеть Свирь, усиливая давление пальца на рёбра. — Не спорь, пожалуйста. Хотя бы сегодня.

М-да… Сам накуролесил, причём на ровном месте, самому и разгребать. Ладно хоть у Карины характер отходчивый, да и не было замечено за ней ранее никаких западлостроений.

Я согласно кивнул:

— Хорошо. Выполню твоё второе требование.

Госпитальер совсем неожиданно подалась вперёд и, крепко обняв меня, выдохнула в ухо:

— Вот и славно. Я постараюсь сделать так, чтобы ты ни о чём не пожалела… флагман.

***

К моему вящему позору во вскрытой коробочке нашёлся всего лишь невинный двойной комплект нижнего белья. Ну, относительно невинный, чего уж там. Кружавчики, какие-то декоративные оборочки, текстура, имитирующая какой-то цветочный узор. Первая пара — чёрный с ненавязчивым золотом, вторая — однотонный густо-сиреневый, неяркий, вопреки самой природе цвета, и приятный для глаз.

— Красиво. Но бесполезно.