Свирь тяжело вздохнула.

— Надо, Ника, надо.

— Да зачем? Неудобное ведь, хоть и симпатичное.

Карина с тоской посмотрела в потолок:

— Боги, дайте мне терпения…

— Ну что не так-то?

Я откровенно не понимал, чего от меня хочет Карина. Ну, бельё, ну, красивое. Но, во-первых, туман памяти упорно намекает, что мне куда более привычно видеть подобное на других, да и снимать — с других же, а, во-вторых, неудобно же! Вот одного взгляда хватает, чтобы понять, что все эти рюшечки, узорчики и прочие дизайнерские извращения будут мешать, давить, натирать и вызывать прочий дискомфорт. Что, в принципе, в максимально мягких формулировках и попытался донести до сознания Свири.

— Спортивное и армейское гораздо удобнее, — подытожил я короткую лекцию.

— Да я не спорю, что это так и есть, — согласно кивнула Карина, но от своего не отступилась. — Пойми, у тебя женское тело, а оно что? Правильно — должно быть красивым и ухоженным. С первым ладно — инициация помогла так, как не поможет ни один пластический хирург. А второе складывается не только из гигиенической чистоты, но и из опрятного внешнего вида. В свою очередь, внешний вид складывается не только из верхней одежды…

— Понял, понял, брейк! — я поднял руки в примиряющем жесте. — Ты сейчас длинными словами пересказываешь гораздо более краткую изначальную версию.

— Да? И какую же?

Я прикрыл глаза, стараясь вспомнить и облечь в слова смутные образы, то и дело выныривающие из глубин памяти к границам сознания.

— В человеке всё должно быть прекрасно: и кокарда, и погоны, и исподнее. Иначе это не человек, а млекопитающее, — наконец-то вспомнив, на одном выдохе выдал я. — Цитата, возможно, неточная, но суть передающая верно.

— В точку, — усмехнулась Свирь и протянула мне оба комплекта. — Выбирай и надевай.

— Может, всё же обойдёмся более гуманными методами?

— Какими же?

Меня конкретно так передёрнуло от недавних воспоминаний:

— Верх от этого, низ от нормального.

— Ника, солнышко, — Свирь говорила елейным голосом, что, если верить интуиции и седалищному нерву, ничего хорошего не сулило. — Хоть раз будь паинькой, и послушай, что говорит более опытная в этом деле подруга.

— Мать-Тьма с тобой, р-р-рыжая бестия, ты и мёртвеца уговоришь, — я взвесил комплекты белья на ладонях. — За который агитируешь?