Виктор выбрал человека наугад и скрутил ему нервы.

Крик расколол воздух и на мгновение заглушил голос Марселы, интерес толпы сместился. В то же мгновение Виктор развернулся и врезал Стеллу локтем по голове.

Пистолет Стелла выстрелил, но Виктор уже был вне траектории пули, решительно двигаясь к платформе, к Марселе, к Эли. При звуке выстрела напряженная толпа запаниковала. Гости бросились прочь, волна тел неистово пробивалась к выходу. Только Виктор и Эли все еще двигались внутрь, к центру комнаты и золотой фигуре на постаменте.

Виктор был почти там, когда раздался еще один выстрел. Пуля ударила по мрамору в футе от него, посыпались искры. Он поднял голову и увидел на балконе Джонатана, понял намерение ЭО, а тот уже готовился выстрелить снова.

Пуля пробила плечо Виктора, вспыхнула боль, горячая и белая, мгновенно полилась кровь.

Он выругался, взялся за нервы Джонатана, прежде чем тот успел выстрелить в третий раз.

 Виктор поймал их, вывернул рубильник, как тогда, в художественной галерее, и, как и в галерее, вспыхнул сине-белый свет силового поля Джонатана, мгновенно прикрывая его. Виктор почувствовал, как его хватка ослабла, но на этот раз он не сдался.

У каждого объекта была точка разрушения, ограничение прочности.

Приложите достаточно силы, и он сломается.

XVIII

Последняя ночь

Старое здание суда

Пять лет Виктор Вейл жил в голове Эли. Сначала как призрак, потом как фантом. Но оба, как теперь понял Эли, были бледным эхом его соперника, застывшим в янтаре, неизменным – как и он сам. Настоящий Виктор носил следы каждого прожитого года, а еще сильно похудел. Он выглядел больным – как и подозревал Эли. Неважно.

Он все исправит.

Но сначала – Марсела.

Она спускалась от статуи прямиком к Эли, ее лицо исказилось не от страха, а от ярости.

– Ты меня прервал?

– Прошу прощения, – сказал он, – я просто так хотел с тобой встретиться.

– Ты пожалеешь об этом, – усмехнулась Марсела, шагнув в пределы досягаемости.

Эли потянулся схватить ее, но между ними вспыхнул сине-белый свет и оттолкнул его руку. Отбил его, но не ее. Марсела подошла к Эли вплотную и прижала пальцы к его щеке.