Это была очевидная приманка, но Ример был слишком любопытен, чтобы её не заглотить.

— Мои родители относились к Совету так же, как и все остальные.

— Сомневаюсь, Ример. Илюме хорошо хранит тайны. У меня не было лучшего друга, чем твоя мать. Твои родители погибли неподалёку от Урмуная, говорят, снег поглотил их, — Ример навострил уши. — Вполне возможно, что так и было. Этого мы никогда не узнаем. А вот что я точно знаю — они не собирались в Урмунай. Геса разбудила меня той ночью, когда вы планировали уехать. Ты спал на руках у отца. Её глаза блестели, как стекло. В них было нечто, чего я раньше никогда не видела. Я спросила её, что случилось, но она не ответила. Она сказала только, что вы уезжаете. Навсегда.

— Куда? — Ример следил за лицом Рамойи в поисках признаков лжи. Он не нашёл их и ощутил беспокойство. Ему хотелось пошевелиться, но он остался стоять с прямой спиной. Он знал ответ.

— В Равнхов.

Ример поднял голову. Рамойя имела множество поводов солгать, но тем не менее он верил, что она говорит правду.

— Какая разница, где они умерли? — Его голос прозвучал резче, чем ему хотелось.

— Возможно, не имеет значения где, но почему — это ведь важно?

— Ты говоришь так, будто кто-то специально обрушил на нас снег. Под чистым небом нет никаких почему.

— Да ладно тебе, Ример! Ты сам призывал нас задуматься! Они приходят ко мне посреди ночи, чтобы попрощаться, перед тем как убежать в единственное свободное место одиннадцати государств.

— Илюме никогда бы такого не допустила!

— Твоя бабка ничего не знала. Я сдержала слово, которое дала Гесе. Я никому не рассказывала, что сначала они зашли ко мне. Не только ради неё, но и ради спасения собственной шкуры. Если бы я в этом призналась, то все поняли бы, что я знаю: поездка в Урмунай — выдумка. Поверь мне, существуют веские причины, по которым я не говорила об этом ни одной живой душе.

— Почему? Почему они захотели уехать из Эйсвальдра?

— А почему ты захотел, Ример? — В глаза Рамойи вернулось тепло, и это подтверждало, что она, наконец, поняла, почему он решил стать Колкаггой. Дело не в жажде крови. Это было необходимостью. Ример с трудом узнавал собственный голос, когда отвечал ей:

— Потому что за то, чтобы остаться, надо было заплатить большую цену.

Торье приблизился к Римеру и взял слово. Молодой воин понял, что внезапно стал новой гирей на весах наставника воронов. Союзником в борьбе. Северянин дрожал от праведного гнева по поводу того, что счёл убийством.

— Совет уже выдал свою последнюю ложь! За кровь платят кровью!

— Подожди! — Ример схватил его за руку. — Не сейчас. Вы ничего не можете сделать, пока идёт Ритуал. Слухи — совсем не слухи. Слепые свирепы, и имлингам нужна вся защита, которую они могут получить.