Хирка могла бы идти быстрее, если бы не растения. Эти горы — мечта лекаря. Куда ни повернись, везде росли местешип и солнцеслёз. Несколько раз она видела золотые колокольчики: их хватило бы для того, чтобы вылечить от лихорадки всё население Маннфаллы. Опа свободно произрастала чуть выше, часто на восточной стороне гор. Если бы она не видела, что она может сделать с имлингом, она бы жевала её всю дорогу, чтобы зарядиться энергией. Один раз они прошли мимо кровавой травы — яда, который забрал отца. Его было достаточно, чтобы отправить в Шлокну двадцать имлингов, если не знать, как с ним обращаться. На один пучок она наверняка смогла бы купить дом. Если бы им разрешено было торговать. И, конечно, если бы она не была приговорённой к смерти преступницей…

Мешок Хирки был набит травами, и свободного места в нём уже не осталось. Она была не в силах смотреть на все растения, мимо которых ей приходилось проходить, поэтому Хирка начала наблюдать за птицами. Здесь были совы в синих пятнах, ястребы и пёстрые певчие пташки. А ещё в этих лесах водились звери, от которых следовало держаться подальше. Два раза они видели медведя, а в последнюю ночь слышали, как волк воет на луну. К счастью, в лесу водилось много мелкой дичи, и хищники не испытывали недостатка в пище, поэтому Хирку с Римером они не тронули.

Хирка видела, как в этих местах работает Поток. Вневременье. Все вещи зависят друг от друга. Ничто не может быть иным, чем оно есть, не может находиться в другом месте и в другом времени. Эта смесь смертельной опасности и безопасности была похожа на прикосновение к Римеру, когда он сливался с Потоком.

Хирка сказала, что в разных местах ощущает Поток по-разному. Она знала его, но он всякий раз был иным. Ример впервые за много дней широко улыбнулся. Казалось, Поток — хорошая тема для разговора с ним. Поток никогда не находился в состоянии покоя: он проходил сквозь землю, плыл с водой, пульсировал с жизнью. Поток был всем сущим. Всем, что было и прошло. И не было в этом мире двух совершенно одинаковых мест. Некоторые заклинатели камней из Эйсвальдра считали, что Поток — это то, что случится в будущем, но дискуссия о сущности Потока была такой же старой, как сама жизненная сила. И всё же гадалки неплохо зарабатывали, толкуя Поток в имлингах, хотя ничего не могли знать наверняка.

Хирка ощутила укол нечистой совести. Она делала то же самое, когда сшивала имлингов или давала им чаи и экстракты от болезней. Никому из них не было интересно, как она додумалась до того, что им требуется. Им больше нравилось слышать, что она получила подсказку от Потока. Что она просто знала, а знание пришло к ней само. Что бы они сказали, если бы узнали, что она даже не способна сливаться с Потоком? Что единственный известный ей Поток — это тот, что бежал по венам имлингов с голубой кровью вроде Римера? И снова её начало мучить понимание, что она никогда не станет здесь своей.