Заяц: СТОЯТЬ! СТОЯТЬ!

«СТОЯТЬ» кричал заяц, держа заточку у горла старейшины. Его заметили и замерли. Всё остановилось. Так мало стало движения, что даже пыль бросалась в глаза – «большие такие серые мушки, летают как хотят… свободное ничто…» Козлы не знали, что им делать. Не знали куда деться. Инструмены выпадали из лап. Кто-то плакал. Кто-то молился тихо. Сам заяц не ожидал такой реакции, и сам не знал, что делать.

Тишину нарушал только йети. Он выпрыгнул из окружения. Задел кого-то. Снова завопил «МАМММАААА-ААААРРРР»! Только теперь в этой тишине вопль его казался особенно громким, горьким и тяжёлым. Его нельзя было вынести. Он разбивал душу.

Первым пришёл в себя муфлон. Он поднялся кое-как. Вставил сдвинутую на бок челюсть, прикрикнув от боли. Выплюнул зуб. Потом ещё один. И ещё один.

Муфлон: Чего тебе-бэ-бэ надо? Ты, янггуизи!

Заяц: ЙЕТИ! (Заяц обращался к йети, но кричал громко, чтобы каждый его слышал.) ЙЕТИ! ИДИ СЮДА! КО МНЕ ДАВАЙ! МЫ ИДЁМ ГУЛЯТЬ! ГУЛЯТЬ! НАС НИКТО НЕ ТРОНЕТ! МЫ ВЫЙДЕМ ИЗ ГОРОДА И ПОЙДЁМ ГУЛЯТЬ! НИКТО НЕ ПОСТРАДАЕТ! ПОШЛИ ВОН! РАССТУПИСЬ! РАССТУПИСЬ! (Многие понимали зайца, но продолжали стоять, как вкопанные. Йети тем временем шёл к зайцу – бубнил что-то, чуть ли не падал.) РАССТУПИСЬ! КОМУ ГОВОРЯТ?! РАССТУПИСЬ!

Муфлон: ЭЙ! БЭЙ! Дев-вайте, что он говоит! Давайте! Давайте!

Стали расходиться по стенкам, но неохотно.

Муфлон: РРРАСТУПИСЬ! (Вдруг вернулась «Р» к муфлону.)

Заяц: (К старейшине.) Ну что? Идём? Тихо, спокойно. Где тут у вас «погулять» можно?

Старейшина: Есть тут местечко. Только я медленно теперь хожу.

Заяц: И я небыстро. Давайте, идём.