– Дождь кончился, раздевайтесь.

– Я не против, конечно, но время не подходящее, – хмыкнул Гнилое Пузо.

– Одежду надо сушить, дубина, – рыкнула Лилия. Она совершенно не стесняясь разделась до гола, повесила свои вещи на палку, накрыла волка своим плащом, залезла под плащ к Альфонсо.

– Куда ж ты лезешь то?

– Успокойся, нужен ты мне. Просто так быстрее согреемся и меньше вероятности заболеть.

Нет лучшего источника тепла, чем голое человеческое тело, и замечания Лилии были более чем резонны. Но все равно, не слишком ли сильно она к нему прижалась? С другой стороны, голый Гнилое Пузо тоже прижался не хило.

– Ой, нет, похоже, это был все таки ложный крыжовник, – встрепенулась вдруг Лилия, выбралась из под плаща, экстренно натянула на себя клубящуюся паром одежду и скрылась в хлюпающем мраке.

Солнце слепило даже сквозь закрытые веки, едва только оно вылезло из-за деревьев, согревало лицо и душу. Альфонсо открыл глаза и оказался в ярком, залитом красноватым светом мире, где черные, мрачные деревья становились убежищем от дурных мыслей, увядающая трава – мягким ковром, синее, кристально чистое небо – гарантом прекрасного будущего. Невозможно поверить в то, насколько лучше становится настроение в зависимости от того, снизойдет ли Агафенон зажечь свой фонарь и явить людям тепло, или Сарамон затянет его, спрячет кашей унылых, серых облаков.

Даже впившиеся во все участки кожи ветки, служащие кроватью, не испортили настроение, даже утреннее пение ведьмы, которая, уже поднялась и ковырялась в зарослях травы в поисках съестного.

– Нет, черт возьми, только не это! – заорал Гнилое Пузо на весь Лес. Штаны, которые он повесил сушиться, как это сделали и все остальные, ночью слетели с ветки в костер и сгорели, оставив, на память, только поясок. Прыгающий вокруг костра в чудом сохранившихся подштанниках Гнилое Пузо, рвал на себе волосы, проклинал Богов, сыгравших такую злую шутку, но сделать ничего не мог.

–Кто должен был следить за костром? – грозно спросил Альфонсо. Настроение его моментально ухудшилось: смех-смехом, но без штанов поход дальше был невозможен, и, самое поганое это то, что среди массы благородных причин прекратить поход, как то болезни, хищники, плохая погода, отравление, это будет самый смехотворный повод из всех возможных. Черт, да в подштанниках Гнилое Пузо даже обратно не дойдет.

– Что ты за дубина? – орал Альфонсо, – ты должен был в это время следить за костром, какого рожна ты улегся спать, придурок? Как ты теперь без штанов по Лесу пойдешь?

– Ты же ходил, – огрызнулся Гнилое Пузо. Он был зол, он был оскорблен, но сказать ему в оправдание было нечего: он и вправду заснул почти сразу, как только принял вахту. И не важно, что все вымотались настолько, что не спать было не возможно, не важно, что все остальные тоже проспали свою вахту, потому что Гнилое Пузо их не разбудил. Причины не важны, важно следствие, а следствие таково: Гнилое Пузо пойдет через Лес в одних подштанниках, и замерзнет через пол дня пути. Впрочем, он уже трясся, очень хорошо ощущая температуру воздуха через тонкую ткань.