Блэквуд пробивался сквозь растущее скопище зевак, удары собственного сердца звенели у него в ушах. Мисс Бронте, легкая, как тряпичная кукла, по-прежнему лежала у него на руках без движения. Дышала ли она? Непонятно. Но она была так тиха и покойна, голова откинута назад, глаза закрыты.

Он все проталкивался, протискивался между людьми, стараясь держаться «фарватера», созданного летавшими вправо и влево локтями мисс Эйр.

– Дорогу! – орала она. – В мою подругу стреляли! Есть тут врач?

Публика сердито отбрехивалась, предлагая им, как и всем остальным, стоять спокойно и любоваться пожаром, но Александр, конечно, не обращал на эти призывы внимания.

Наконец в толпе обнаружилась узкая брешь. Джейн очистила попавшуюся им на пути скамейку от двух взобравшихся на нее ребятишек, и Блэквуд положил туда мисс Бронте, а сам упал на колени рядом. Мисс Эйр, мисс Бернс и Рочестеры сгрудились вокруг них.

– Ну, что с ней, как по-вашему? – спросила Джейн.

Александр сорвал с себя перчатки и прижал пальцы к горлу раненой в поисках пульса. Ничего.

У него вырвался сдавленный крик:

– Мисс Бронте!

Не может быть, чтобы она умерла. Просто не может – и все.

Но, увы, его начитанная подруга не подавала никаких признаков жизни. Ее бледное лицо покрывал тонкий слой сажи и пепла.

– Мисс Бронте, – шептал он. – Прошу вас, не уходите. Не оставляйте нас.

Тепло от огня, которое некоторое время хранила ее кожа, растворялось в ночном воздухе. Александр наклонился еще ниже в надежде уловить хоть малейшие признаки дыхания, но оно отсутствовало. Ничто не говорило о том, что в этом организме еще теплилась жизнь. Темные ресницы, не вздрагивая, обрамляли матовые щеки.

– Нет, нет, нет! – Его пальцы снова забегали по горлу Шарлоты, в отчаянии нащупывая пульс.

Достаточно ли Блэквуд ценил мисс Бронте все эти месяцы, что они провели рядом? Где-то в глубине души, сам того не осознавая, он свыкся с чувством, что она останется в его жизни навсегда – со своими нотациями, планами, улыбкой, блокнотом. О боже, он так легко представил ее себе, как обычно, погруженной в писанину.

И вот теперь Александр ее теряет – какой удар! Прямо под дых!

Над зданием парламента взвился огромный столб пламени. Послышались испуганные восклицания. Блэквуд поднял глаза и сразу увидел, как в небеса взметнулся огромный огненный шар. Если раньше еще можно было надеяться на спасение здания, то теперь дело кончено – стихия поглотила его.

На бесчисленные ряды зевак налетел порыв горячего ветра – они дрогнули и отступили.

Вот и все. Общество переселения заблудших духов, вместе со всеми архивами, амулетами и библиотекой, превратилось в дым. Однако эта потеря не причинила Александру боли. Ведь Шарлотта Бронте по-прежнему лежала перед ним бездыханная и недвижимая.