Дара следом за Каве вышел из шатра и, когда они отошли подальше, поймал его за рукав.
– Нам нужно поговорить.
Каве посмотрел на него с раздражением.
– Ты ведь можешь научить меня летать на ваших треклятых половиках позже?
– Не об этом, – сказал он и потащил Каве в свой шатер.
Их разговор никто не должен был услышать. К тому же Дара предполагал, что Каве не придет в восторг, когда услышит то, что он хотел ему сказать.
Каве ввалился в шатер и огляделся по сторонам, становясь все смурнее с каждой секундой.
– Ты и спишь, обложившись оружием? Неужели у тебя нет ни одной вещички, которой нельзя было бы убить?
– У меня есть только то, что мне необходимо. – Дара скрестил руки на груди. – Но мы здесь не для того, чтобы обсуждать мои вещи.
– Что тебе нужно, Афшин?
– Хочу знать, не возникнут ли у нас в дальнейшем проблемы из-за верности Джамшида Мунтадиру.
Каве сверкнул глазами.
– Мой сын – преданный Дэв, и после всего, что ты с ним сделал, ты не вправе сомневаться в его действиях.
– Я – Афшин бану Манижи, – отчеканил Дара. – Я возглавляю ее войско и отвечаю за будущую безопасность нашего города… Так что, Каве, мне нужно знать, не возникнут ли у нас проблемы из-за отставного воина с отличной подготовкой и отличными связями, который
На лице Каве было написано откровенно враждебное выражение.
– Этот разговор окончен, – сказал он и развернулся на пятках.
Дара сделал вдох, заранее ненавидя себя за свои следующие слова.
– Той ночью ко мне вернулись способности, которыми я обладал, будучи рабом… еще до корабля, – бросил он в спину Каве, когда тот потянулся к пологу шатра. – Совсем ненадолго – сказать по правде, я до сих пор не понимаю, что произошло. Но когда я был в салоне у той танцовщицы, я почувствовал прилив магии и вдруг мог читать ее мысли, ее желания, как открытую книгу, – Дара помолчал. – У нее было не меньше дюжины желаний. Слава, деньги, праздная жизнь под боком у влюбленного Мунтадира. Но когда я заглянул в мысли Мунтадира… его занимала отнюдь не танцовщица.
Каве застыл на месте, сжав вытянутые по швам руки в кулаки.