Дара не ожидал услышать такое.

– Я не понимаю.

– Она специально все спланировала так, чтобы я нашел их, – объяснил Каве с отсутствующим выражением. – Она знала, что никому, кроме меня, Гасан не поверит, и надеялась, что мое горе всех убедит в ее смерти, и Гасан не станет ее преследовать. Вот до чего довел ее этот демон.

Дара неотрывно смотрел на него, совершенно не зная, что сказать. Страшно представить, что было бы, если бы он нашел тело любимой женщины в таком состоянии. Вероятно, он действительно бросился бы на погребальный костер – впрочем, с его-то везением, кто-нибудь непременно нашел бы способ вернуть его с того света. А то, что Манижа могла так поступить с Каве, которого она, очевидно, любила, выдавало в ней безжалостное хладнокровие, чего он раньше за ней не подозревал.

Тут ему в голову пришла другая мысль.

– Каве, как ты думаешь, если Манижа смогла так сымитировать собственную смерть, не может ли оказаться, что Рустам…

Каве покачал головой.

– Это было первое, о чем я спросил, когда мы снова встретились. Но она ответила только одно: он взялся за магию, которая оказалась для него неподъемной. Она предпочитает не говорить о нем. – Он замолчал. В его лице читалось незабытое горе. – Они были очень близки, Дара. Иногда казалось, что только Рустам удерживает ее на земле.

Дара вспомнил собственную сестру, Тамиму, ее солнечную улыбку и озорные выходки. И то, как жестоко она была убита, наказана, вместо Дары.

А теперь он собирается запустить новую волну насилия и кровопролития в их мире. Сердце грызло чувство вины, сжимало ему горло.

– Постарайся сделать все возможное, чтобы не подпускать Джамшида и Нари к Кахтани, Каве. Ко всему их семейству, – пояснил он, не сомневаясь в том, что Ализейд уже мало-помалу втирается к Нари в доверие. – Так всем будет легче, когда случится то, что случится.

Молчание между ними затянулось, пока Каве не спросил:

– Ты сможешь, Афшин? Ты действительно сможешь захватить город? Потому что… второго шанса для нас не будет.

– Да, – сказал Дара тихо. У него не было выбора. – Но у меня к тебе будет одна просьба.

– Что?

– Не знаю, что меня ждет после переворота. Сомневаюсь… – Он запнулся, подбирая верное слово. – Я знаю, как меня видят джинны этой эпохи. А то, как я поступил с Джамшидом и Нари… Однажды может настать день, когда Манижа решит, что лучше ей править городом без Бича Кви-Цзы по правую руку. Но рядом с ней останешься ты, Каве.

– О чем ты меня просишь, Афшин?

То, что Каве не стал отпираться от такого варианта развития событий, говорило само за себя. Но Дара проигнорировал тошнотворное чувство внутри него.