Зейнаб тихо ахнула. Это было слишком даже для нее.
– Это крокодил? – спросила она голосом, в котором сквозила ярость.
Нари затаила дыхание. Али дернулся, и про себя она прокляла того, кто оставил здесь череп. Вот и все. Сейчас он вспылит, ляпнет что-нибудь такое, за что жрецы вышвырнут его за порог храма, а на ее идеях о работе с шафитами можно будет ставить крест еще до того, как она успеет все объяснить.
– Я так понимаю, это предназначено мне? – спросил Али после недолгого молчания.
Первым заговорил Каве:
– Полагаю, это подразумевалось, да.
Джамшиду рядом с ним стало неловко.
– Али… – начала было Нари.
Но Али просто положил его обратно. Только не на пол, а к копытам каменного коня Дары, топчущим рельефных пескоплавов, которых зоркий принц, без сомнения, заметил.
Он сложил пальцы домиком.
– В таком случае, за Дараявахауша э-Афшина, – сказал он преувеличенно галантно, с легким намеком на сарказм. – Лучшего и ужаснейшего воина, с которым приходилось тягаться этому крокодилу. – Он обернулся, ослепив Каве почти жуткой улыбкой. – Пойдем, старший визирь, – сказал он, приобнимая его за плечи и притягивая к себе. – Слишком давно мы с тобой не виделись, к тому же нашей блистательной бану Нахиде уже не терпится рассказать тебе о своих планах.
Картир напротив нее заламывал руки. Нари никогда не видела пожилого жреца таким бледным. Встреча проходила в зале без окон, с высокими стенами и факелами, отбрасывающими свет на иконы с ликами ее предков, которые окружали со всех сторон. Казалось, даже они смотрят на нее неодобрительно.
– С шафитами? Ты хочешь работать вместе с
Прозвучало так, будто он еще надеялся, что она исправит его ошибку.
– Да, – ответила Нари. – С одним шафитским врачом я уже договорилась. Она хирург, и подкована намного лучше меня, к тому же у нее больше опыта. Она и ее муж – выдающиеся специалисты.
– Они
Сейчас Нари была рада, что ни Али, ни Зейнаб не владеют языком Дэвов так же бегло, как их старший брат.