Обе женщины посмотрели друг на друга. Вик поняла: наверное, что-то случилось. Она тут же подумала, что копы нашли Вейна – где-то в канаве, испачканного кровью, с горлом, порезанным от уха до уха.

Но Мэгги сказала, что он жив. Мэгги знала правду. Значит, все было не так. Причина заключалась в чем-то еще. Вик посмотрела мимо Хаттер и увидела в коридоре детектива Далтри. Рядом, в нескольких ярдах, стоял солдат государственной армии.

– Виктория, – нейтральным тоном сказала Табита. – Нам нужно поговорить.

Вик вышла в коридор и слегка прикрыла дверь за собой.

– Что случилось?

– Здесь можно где-нибудь поговорить наедине?

Вик посмотрела на Далтри и солдата в форме. Тот был шести футов в высоту, загорелый, с шеей, толстой, как его голова. Руки Далтри были скрещены – ладони под мышками. Рот выглядел тонкой белой линией. Его большая ладонь сжимала баллончик чего-то – наверное, перцовый газ.

Вик кивнула на дверь спальни Вейна.

– Мы здесь не помешаем никому.

Она провела агента ФБР в маленькую комнату, которая принадлежала Вейну только несколько недель. Его простыни, с картинами из «Острова сокровищ», были отброшены назад, словно ожидали, когда он скользнет под них. Вик села на край матраца.

Вернись, – сказала она сыну всем сердцем. Ей хотелось погладить его простыни руками, понюхать их и наполнить нос запахом своего мальчика. Вернись ко мне, Вейн.

Хаттер прислонилась к шкафу. Ее плащ приоткрылся, показывая «Глок» под левой рукой. Вик увидела, что женщина этим вечером носила сережки – золотые пятиугольники с вплавленной в них эмблемой Супермена.

– Не показывайте эти сережки Луи, – сказала Вик. – Его охватит непреодолимое желание заключить вас в объятия. Вундеркинды – это его криптонит.

– Вы должны поговорить со мной начистоту, – сказала Хаттер.

Вик нагнулась, нашла под кроватью плюшевую обезьянку и вытащила ее. У той был серый мех, долговязые руки, кожаная куртка и мотоциклетный шлем. Надпись на ее левой груди говорила МАКАКА-МЕХАНИК. Вик не помнила, чтобы покупала эту игрушку.

– О чем? – спросила она, не глядя на Хаттер.

Она бросила обезьяну на постель, посмотрев на подушку, принадлежавшую Вейну.