– О чем ты говоришь?

– Я поеду с тобой, – сказал Луи. – Вейн и мой ребенок тоже. В любом случае, мы уже договорились, помнишь? Я чиню байк, ты берешь меня с собой. Ты не уедешь и не сделаешь этого без меня. Я же позабочусь, чтобы ты не взорвала нас обоих. Не волнуйся. Я поеду на заднем сиденье.

– А что насчет меня? – спросил Крис Макквин. – Может, я поеду за вами через магический мост на моем грузовике?

Вик тихо вздохнула.

– Нет. Я хочу сказать… Просто нет. Никто из вас не поедет. Я знаю, вы хотите помочь, но никто из вас не поедет со мной. Послушайте. Мост… Он реальный. Вы сами увидите его. Он появится здесь – в нашем мире. Но в то же время – некоторым образом, который я не понимаю, – он также существует в моей голове. И его структура небезопасна. Он был ненадежным еще в моем детстве и может рухнуть под весом другого ума. Кроме того, я должна вернуться с Вейном. Наверное, придется ехать этим путем. Если он будет на байке, где ты будешь сидеть?

– Я могу последовать за вами пешком, – ответил Луи. – Ты думала об этом?

– Плохая идея, – сказала она. – Если ты увидишь его, то поймешь.

– Ладно, – произнес Луи. – Пойдем посмотрим.

Вик бросила на него болезненный и умоляющий взгляд. Словно она сражалась с желанием заплакать.

– Мне нужно посмотреть на него, – пояснил Луи. – Мне нужно убедиться, что он реален. Не потому, что я тревожусь о твоем рассудке. Но из-за того, что мне нужно верить в возвращение Вейна.

Вик встряхнула головой, повернулась на каблуках и, хромая, направилась к задней двери. Сделав пару шагов, она начала клониться в сторону. Луи схватил ее за руку.

– Посмотри на себя, – сказал он. – Детка, ты едва на ногах стоишь.

От исходившего от нее жара ему становилось плохо. Однажды с Вейном было такое: он подцепил грипп, спал по восемнадцать часов, и его жар чувствовался при входе в спальню.

– Я в порядке, – ответила она. – Это скоро закончится.

Но в ее глазах оставалось тусклое сияние чего-то худшего, чем страх, – возможно, отчаяние. Ее отец говорил, что арабские дети обвязывали себя АНФО и взрывались, служа Аллаху. Луи теперь понял, что это грубо повторяло ее план.

Они вышли через проволочную дверь в прохладу ночи. Кармоди заметил, что Вик трет рукой под левым глазом. Она не плакала, но слезы неконтролируемо бежали из глаза – слабый, но постоянный ручеек. Он видел это раньше – в плохие времена в Колорадо, – когда она отвечала на звонки, которых не было, и говорила с несуществующими людьми.

Хотя они действительно звонили. Странно, как быстро он освоился с этой идеей, как мало ему понадобилось, чтобы принять ее безумие как факт. Возможно, они и существовали. Луи давно уже принял мысль, что все имеют свои собственые внутренние миры, что каждый из них так же действителен, как общая реальность, но невозможен для доступа других людей. Вик говорила, что может вернуть свой мост в их мир, однако он некоторым образом существовал лишь в ее уме. Это походило на иллюзию, пока ты не вспоминал, что люди порой делали воображаемое реальным – запоминали музыку, которую слышали в своих головах, и записывали ее; видели дом в своем воображении и строили его. Фантазия являлась реальностью, которая ожидала реализации.