– Это Жавель, госпожа. Страж Ворот, единственный выживший, кто не сбежал. Он даже и не пытался скрыться.

– И что я должна с ним делать?

– Он предатель, госпожа, – сказал Дайер. – Он уже сознался в том, что открыл Крепостные Ворота молодому Грэму.

– Как вы вытрясли из него это признание?

– Вытрясли? Помилуйте, госпожа, мы его и пальцем не трогали. Он бы сам пошел рассказывать об этом на всех углах, если бы мог.

Келси снова повернулась к пленнику. Несмотря на яркое солнце, у нее по спине пробежал неприятный холодок. У мужчины был такой же вид, как и у Кэрролла тогда на поляне: будто он потерял всяческую надежду и что-то внутри него уже умерло.

– Как страж Ворот мог спутаться с Торном?

Булава пожал плечами.

– Его жену отправили в Мортмин шесть лет назад. Полагаю, Торн пообещал вернуть ее.

Что-то все настойчивее стучалось в память Келси, и она подошла ближе к пленнику, знаком приказав Корину и Дайеру отступить. Пленник явно не представлял ни для кого угрозы. Скорее было похоже, что он хотел лишь замертво упасть на месте.

– Он предатель, госпожа, – повторил Дайер. – А предателям уготована лишь одна участь.

Она кивнула, понимая, что он прав. Но внезапно из тумана той ночи, с которой, казалось, минуло несколько столетий, всплыла ясная картина: этот человек яростно наносил удары топором по прутьям клетки. Она задумалась еще на мгновение, после чего повернулась к Дайеру.

– Отвезите его в Цитадель и посадите в темницу.

– Но ведь он предатель, Ваше Величество! Накажите его в назидание другим, чтобы они дважды подумали, прежде чем связываться с Торном!

– Нет, – твердо отрезала она. Ее сапфир слегка запульсировал, впервые после ее пробуждения напомнив о себе.

– Отвезите его обратно в город и будьте с ним помягче. Он не попытается сбежать.

Дайер на мгновение сжал челюсти, но затем кивнул.

– Да, госпожа.

Келси ожидала, что Булава станет спорить, но тот удивительным образом промолчал, и она повернулась в сторону лошадей.