Зеркало поместили в укрепленную зону. Ребекка с Маскелайном по приказу Уортона забаррикадировали дверь самой тяжелой мебелью, а потом вернулись в лабиринт. Уортон держал под прицелом ружья дверной проем. Стеклянный пистолет заткнул за пояс.

Когда Маскелайн спросил его, почему он так поступил, Уортон ответил:

– Потому что я тебе не доверяю.

Ребекка вскинула голову:

– Если это существо проникнет сюда…

– Он пришел за зеркалом. Мы ему не нужны.

Они сели. Говорить было не о чем.

Уортон тяжело вздохнул. Ребекка мельком взглянула на Маскелайна. В темноте был виден только его силуэт, но она знала, что он смотрит на зеркало.

Маскелайн быстро сообразил, что без электричества у него ничего не получится. Быть так близко к зеркалу и не иметь возможности что-то сделать – настоящие танталовы муки.

– Ты его чувствуешь? – поинтересовалась Ребекка.

– Я могу его слышать. – Маскелайн устремил взгляд в темноту. – Слышу, как оно поет. Единственная высокая нота, пробивается через все звуки. Она звучит издалека, как чей-то голос из глубины веков. Но я слышу его, Бекки.

– А я что-то так и не услышал, как вы познакомились, – буркнул Уортон.

Ребекка молчала, тогда Маскелайн предложил:

– Расскажи ему, если хочешь.

Уортон слышал, как девушка вздохнула.

– Даже не знаю. Это началось так давно. Когда я в первый раз его увидела, мне было шесть, может, семь лет. Он пришел ко мне во сне. Мужчина падал и падал из черного прямоугольника неба. Он что-то мне кричал, но я не могла разобрать, что именно. Рассказала о нем маме, а она посмеялась и объяснила, что это дурной сон.

Вскоре скорость его падения изменилась. Он падал, словно в замедленной съемке. Между снами мог пройти месяц, а он мог продвинуться всего на миллиметр. Но я привыкла. Перестала рассказывать об этом людям, потому что они думали, что я странная. А если ночью шел дождь, я не могла заснуть и волновалась, что он может промокнуть. – Ребекка улыбнулась. – А потом наступила ночь, когда он оказался в моей комнате. Я видела сквозь него, словно Маскелайн был привидением. Уселся на подоконнике и шепотом произнес: «Не бойся, я – друг». Больше его никто не видел. Когда мама пришла будить меня на следующее утро, она прошла прямо сквозь него.

– Это было изрядно затянувшееся появление, – согласился Маскелайн.

– Говорите проще, – раздраженно потребовал Уортон.