– Привет, – сказала я.

– Привет.

– Здесь неплохо, – я указала на фантастический пейзаж вокруг: Сан-Франциско из мира снов обрел гротескные и заостренные формы.

– Ага, вроде того.

Она отвернулась. Если она, как и я, умеет управлять снами, значит, это ее осознанный выбор. Она была здесь каждый раз, когда я ее видела. Она не танцевала на вечеринке Истребительниц. Не переживала трагические события из прошлого. Она ждала. Словно находилась здесь на случай, если кому-то нужно будет поговорить.

Например, мне.

– Я просто хотела сказать… – Я глубоко вздохнула. Все эти годы я столько раз придумывала, что скажу ей: множество ужасных вещей, чтобы побольнее уколоть ее. Я успокоилась. – Я просто хотела сказать, что прощаю тебя.

Она нахмурилась.

– То есть?

– Меня зовут Афина Джемисон-Смайт.

Она застыла, узнав фамилию, и в ее печальных зеленых глазах показались слезы.

Я продолжила:

– Я прощаю тебя, Баффи Саммерс, за то, что ты Избранная. И прощаю тебе каждый выбор, который ты сделала с тех пор.

Она пристально посмотрела на меня, а затем усмехнулась.

– Это какой-то сюр, – заметила она, но положила голову мне на плечо. Позади нас пульсировали сны других Истребительниц. Она должна чувствовать их во сне каждую ночь. Тысячи девушек, похожих на нас, – никто, кроме них, не понимает, каково нам приходится. Но она не с ними. Баффи Саммерс, разрушительница миров, губительница жизней – и самая одинокая девушка на земле.

– Мой отец гордился бы тобой, – сказала я.

– Правда?

– Понятия не имею. Я плохо его помню. Но мне показалось, что тебе будет приятно это услышать.

Она рассмеялась.

– Мне действительно приятно. Спасибо.