– Сидите здесь!

Голос настолько твердый, что мы подчиняемся. Он убегает на кухню. Кларисса и Гомес в ужасе смотрят на меня.

Я качаю головой:

– Я не знаю.

Но это не так. Я слышу бормотание и чей-то стон. Встаю и тихо иду за Генри.

Он стоит на коленях, прижав кухонное полотенце к голове обнаженного человека, лежащего на линолеуме. Конечно, это Генри. Стенной шкафчик с тарелками валяется на полу; стекло разбито, все тарелки вылетели и разбились. Генри лежит на груде осколков, истекая кровью и засыпанный стеклом. Оба Генри смотрят на меня, один жалко, другой настойчиво.

– Откуда столько крови? – шепчу я.

– Вроде бы от ссадины на голове, – шепчет в ответ Генри.

– Давай «скорую» вызывать, – предлагаю я.

Начинаю собирать осколки с груди Генри. Он открывает глаза и говорит:

– Не надо.

Я останавливаюсь.

– Господь милосердный!

В дверях показывается Гомес. Я вижу, что Кларисса стоит за ним на цыпочках, пытаясь заглянуть через его плечо.

– Ух ты! – говорит она, протискиваясь мимо Гомеса.

Генри накидывает полотенце на гениталии своего двойника.

– Генри, не волнуйся насчет этого, я рисовала миллиарды моделей…

– Я пытаюсь сохранить видимость приличий, – огрызается Генри.

Кларисса сжимается, как будто он ее ударил.

– Слушай, Генри… – бормочет Гомес.