— Нет, — запричитал горячо болотник. — Ты все не так поняла. Я не желал ветрам зла — был уверен, что они выберутся. А насчет твоей скоропостижной кончины вообще шутил…

— Я оценила шутку, — усмехнулась мстительно тьер-на-вьер. — Теперь и ты распробуй мою. Поживи годок-другой в окружении чудовищ, если хватит духа. Хоронись по каморкам, словно вор, выжидай минуту, чтобы перебраться из комнаты в комнату, вздрагивай по ночам, молись, дабы к утру не стать чьим-нибудь поздним ужином. А когда будет совсем уж невмоготу, покажись на глаза русалкам. Держу пари, каждая согласится приласкать бывшего короля. Кому, как не тебе, знать, что смерть от цепких пальцев — легкая и безболезненная…

Выплюнув последние зловещие слова, она развернулась и направилась прочь. Пока ведьма говорила, Давен Сверр попеременно бледнел, краснел и даже зеленел, становясь на мгновение похожим на себя прежнего. Он еще больше мечтал удушить паршивку, но вместо этого истерично крикнул, бросаясь за ней вслед:

— Куда ты идешь?

— Вон из поганой лужи!

— Пожалуйста, забери меня…

— Не хочу!

Она шагала быстро. Болотник еле поспевал за тонкой фигуркой.

— Но как я буду жить на дне болота, если даже еду мне принести некому?

— На твоем месте я бы беспокоилась о пище в последнюю очередь. — Принцесса перескочила груду бесполезного ржавого оружия, зорко различив ее в полутьме.

— Погоди, Изольда, не бросай меня одного! — Давен Сверр не мог похвастаться волшебным зрением, потому рухнул на пол, наступив на старую алебарду.

— Эти твари раздерут меня на куски! — трясясь от страха, взвыл он.

Наверняка поднявшийся грохот поднял на уши весь дворец.

— А ты объясни им, что лопать людей скверно, равно как и топить, душить, держать в клетке…

Она была уже у арочного проема дверей и собиралась с силами, чтобы шагнуть в грязную воду.

— Терновая ведьма, сжалься! — взмолился со слезами болотный король. — Хочешь, я встану на колени?

Он сполна осознал безнадежность своего положения. Рано или поздно в трясине его доконают голод, русалки или другие подводные обитатели. О скелетах и прочих волшебных тварях, расхаживающих по подземельям, и думать страшно.

Тьер-на-вьер не удосужилась даже взглянуть на его унижения — лишь небрежно бросила через плечо:

— Возможно, Изольда, милосердная душа, и пощадила бы тебя. Но я обещала: ты ответишь за свое коварство. А клятвы, мой дорогой жених, полагается выполнять. Потому прощай.

Девушка не глядя махнула ему рукой и скрылась за парадными створками.