— На маскарад ты, что ли, ее готовишь? — не стерпел томления сидящий в своем стогу Давен Сверр. — Отчего так долго?

С бывшей служанкой он при встрече поздоровался учтиво, но не преминул скабрезно подмигнуть, когда вслух радовался их скорой женитьбе. Лотарэ, на удивление, не поддалась на уловку — поглядела прямо и строго.

«Распоясалась на воле, — решил болотник. — Но это недолго исправить…»

— Скажи спасибо, что вообще разыскали тебе невесту, — огрызнулась злая на весь свет принцесса. — И изволь ждать столько, сколько потребуется…

«Потом возблагодаришь за отсрочку…» — довершила она мысленно, чтоб не пугать до срока. Чего доброго, сбежит, мерзавец.

Еще один затейливый узелок — и прическа невесты была готова. Воткнув последнюю шпильку, Изольда отошла, чтобы полюбоваться своим творением и заодно придумать новый способ, как оттянуть церемонию. Условились, что проведет ее Северный ветер. Для утопленницы он был кем-то вроде короля и, по людской традиции, обладал правом венчать молодых.

С другой стороны, свадьбы у ветров на веку Хёльмвинда не случались, так что он понятия не имел, как совершать обряд. А осерчавшая терновая колдунья нынче скупилась на советы.

— В приморских землях монарх или жрец обычно говорит о своей власти, а затем спрашивает согласия у вступающих в брак, — внезапно пришел на выручку королевич.

Дразнить принцессу он не помышлял, но та ощетинилась, словно кошка на лютых псов:

— Небывалая любезность… Если бы не стальные кандалы, что, по слухам, надевают на запястья девушкам в ваших краях — отказа они не предполагают… Или я ошибаюсь?

— Это лишь символ верности, — предпринял осторожную попытку защитить заветы предков Лютинг. — Отжившая свое традиция, которую чтут только некоторые вельможи и короли, да и те напоказ. После свадьбы стальной браслет снимают.

— Чтобы заменить его кольцом поменьше, украшающим палец. — Колкая синева во взгляде отражала больше, чем сумела бы выразить Изольда словами.

— Кстати, об этом, чудесная идея! — вклинился болотный король, с самого начала кидавший вожделенные взгляды на свой перстень. — Давно жажду вернуть пропажу.

Скатившись с соломы, он бочком подобрался к девушке и самонадеянно распластал пятерню.

— Человеческой колдунье от него мало проку, а мне — польза и отрада.

В сомнениях принцесса спрятала руку с кольцом за спину. Вверять волшебную вещицу Давену Сверру не хотелось, хотя перстень словно бы требовал оставить его в болоте. Надетый поверх терновых узоров, он тяжелел, грозился соскользнуть или, наоборот, туго сжимал онемевший перст…