Слова хлестали жестко, безжалостно, укротить их, когда от гнева и горечи все внутри плавилось, у ветра не хватало духу. Тем более необузданным чувствам он обязан был отчасти личной слабости.

— Можешь сколько угодно ратовать за благородство, — прогремел последний губительный выпад, — но не обманывайся, Изольда Мак Тир, блюсти его ты способна, лишь пока тяжкие решения за тебя принимают другие! К счастью, охотников предостаточно — тьер-на-вьёр и приморский королевич с мечом наголо всегда к твоим услугам!

В конце концов воздух в его легких закончился, и пересохшее горло болезненно обожгло.

Отшатнувшаяся, как от пощечины, принцесса отчужденно наблюдала за тем, как борется с кашлем ее обличитель, как прижимает тыльную сторону ладони ко рту. И хоть в ответ хотелось зарыдать, завопить от боли, она не проронила ни единого всхлипа.

— Видят боги, у тебя нет души, Северный ветер. — Изящный колоколец из резного хрусталя выскользнул из ее пальцев, с мягким стуком приземлился в солому. — Жаль, зеркала избавили тебя от метки тьер-на-вьёр. Она служила бы лучше ледяной пустоты, которую ты лелеешь внутри…

С этими словами Изольда развернулась на каблуках и вышла из комнаты, оставив своих спутников наедине с Давеном Сверром.

Как отрадно ему было видеть замешательство терновой ведьмы, наблюдать склоки и ссоры. Пусть эти трое разят друг друга, ему оттого только слаще. В конце концов, деваться им некуда, посему новая невеста и облик, по которому истосковались все члены, уже не за горами. А после он подумает, как изощреннее расквитаться с надоевшей мерзавкой-колдуньей.

* * *

О, Хёльмвинд, светлый, будто сияние в северных небесах, как мог ты быть столь жестоким? Неужели в холодном твоем сердце не сыскать ни капельки теплоты для той, что добровольно разделила с тобой тяготы опасной дороги? Или после всего, что она натворила, не добиться прощения?

Примостившись на крылечке болотного чертога, принцесса грустно наблюдала, как колышет течение ее потрепанную одежду. По правде, она могла бы подождать Ветрессу скалистых ущелий внутри, в относительной сухости, но намеренно скрылась в водяной толще, чтобы никто не потревожил.

Спутники ее без надобности не станут шнырять по коридорам, болотные девы от новой хозяйки шарахаются… Видно, досаждать Изольде снаружи посмеют лишь черти и кикиморы, но эти вряд ли пристанут с разговорами.

— Ну же, попробуйте напасть, — подзадоривала мнимых чудовищ принцесса, и заплутавшие в ближайших зарослях красноперки настороженно зарывались в песок. Гонять их было скучно и бессмысленно, потому очень скоро колдунья прикрыла глаза и целиком отдалась накатившей хандре.