При мысли о возрождении Ветряного царства, возвращении собратьев северного владыки в Тьер-на-Вьёр Изольде сделалось уютно и легко, но лишь на короткий миг. А потом беспощадная пепельная река накрыла ее скользящим течением.

* * *

— Здесь точно не обошлось без каверзы. И в том, что пройдоха-вихрь вдруг сделался нашим союзником, меня не убедит даже первый праветер! — Хёльмвинд демонстративно водрузил изящный костяной рог на подушку к двум его точным копиям и заходил взад-вперед.

Изольда растерянно развела руками.

— Но ты проверил горловину с десяток раз.

— По мере своих скромных способностей. — На лице верховного отпечаталось прежнее раздражение, сдобренное пренебрежением ко всему миру.

— Говорю тебе, вихрь вел себя на диво разумно… После того как очистил от пыли мою спальню… — Принцесса смутилась, припоминая давешнюю бурю. — Не стоит нам судить его по былым выходкам.

Не разделявший ее благосклонности Северный ветер фыркнул.

— Мне тоже кажется странным поступок Ирифи, — высказался до сих пор молчавший Таальвен. — С чего бы ему меняться?

Завороженно глядя на кривую полосу шрама на его виске, Изольда опустила ладони на подлокотники. Она еще не успела привыкнуть к шквалу эмоций, что одолевали ее в присутствии душелова, оттого старалась держаться подальше.

Впрочем, просторный зал, предложенный королевским советником для малолюдных «домашних» заседаний, был создан для общения на почтительном расстоянии. Неудобные кресла в нем стояли так далеко от резного трона, что собеседникам пришлось бы повышать голос, чтобы услышать друг друга. Из-за этого решено было занять места визитеров.

Фрейлина Изольды, избранная тьер-на-вьёр сразу после захвата дворца, попыталась деликатно образумить госпожу, намекая на неподобающую к ней близость простых смертных, но принцесса властно выпроводила ее, в два счета освоившись в положении хозяйки.

— Голова ее тернового высочества на аудиенции не может быть ниже челяди, — присев в реверансе, пролепетала придворная дама. — Вы также не должны приближаться к ней ближе чем на полторы сажени…

— Упасите боги! — Северный ветер отпрянул от принцессы в притворном благоговении.

И Изольда, припоминая их последнюю встречу наедине, едва сдержала протяжный стон. Как теперь без стыда глядеть ему в глаза? С другой стороны, колкости куда лучше неловкого гнетущего молчания. Пусть издевается, если угодно.

Дождавшись, когда фрейлина удалится, терновая колдунья с облегчением опустилась на стул — не примечательный ничем, кроме колючей рунной вязи на жесткой спинке. Никакая сила не заставила бы ее усесться на величественный трон. И Хёльмвинд, и приморский королевич не единожды видели, как Изольда нарушает правила приличия посерьезнее. К чему же теперь условности?