– Так. Ты не отрицаешь, и это мудро. Остроумное решение – заменить Ключ голограммой, очень изобретательно. Полагаю, благодарить надо Джареда? Я проверил свой кабинет в тот день, когда сработала сигнализация. Но вынуть Ключ и не подумал – просто открыл ящик и заглянул внутрь. А божьи коровки – что за фокусы?! Или вы считали меня полным дураком?

Она отрицательно покачала головой; он резко поднялся и зашагал по комнате.

– Должно быть, вы отменно повеселились, украв Ключ. Наверное, обсуждали меня и смеялись?

– Я взяла его, потому что была должна. – Она сцепила пальцы. – Вы скрывали его от меня. Никогда мне ничего не рассказывали.

Он остановился – гладко зачесанные назад волосы, взгляд спокойный и задумчивый, как обычно, – и посмотрел на нее.

– О чем?

Клодия медленно поднялась и посмотрела ему прямо в лицо.

– О Джайлзе.

Она ожидала чего угодно: изумления, потрясенного молчания. Но он не удивился. И Клодия вдруг отчетливо поняла, что отец давно ждал, когда она произнесет это имя, и вот пожалуйста – очередная ловушка сработала.

– Джайлз мертв, – прозвучал ответ.

– Это не так!

Ожерелье на ее шее звякнуло. В приступе ярости Клодия сорвала его и бросила на пол, скрестила руки на груди, и из нее хлынули давно сдерживаемые слова:

– Его смерть сфабрикована вами и королевой! А Джайлз заперт в Инкарцероне. Вы лишили его памяти, теперь он не помнит себя. Как вы могли?! – Она пнула скамеечку для ног, и та отлетела в угол. – Я еще могу понять, почему так поступила она, ей ведь так хотелось, чтобы ее никчемный сынок стал королем. Но вы?! Мы с Джайлзом уже были помолвлены, ваши грандиозные планы сбывались в любом случае. Зачем же вы так с нами поступили?

– С «нами»? – Отец недоуменно выгнул бровь.

– Значит, меня вы даже не берете в расчет? Для вас ничего не значит то, что остаток жизни мне придется провести с Каспаром? Вы вообще когда-нибудь думали обо мне? – Ее трясло. Вся накопившаяся в душе злость выплескивалась наружу. Злость на то, что, уезжая, он бросал ее одну на долгие месяцы, на то, как он улыбался ей свысока и всегда держался отчужденно.

Он погладил бородку и тихо сказал:

– Я думал о тебе. Я сразу понял, что Джайлз тебе очень понравился. Но он был упрямым мальчишкой. Слишком добрым, слишком благородным. А Каспар глуп. Из него не получится король. Им будет гораздо легче управлять.

– Но не это причина вашего поступка.

Он отвел взгляд, выбивая пальцами дробь по каминной полке. Подняв изящную фарфоровую статуэтку, покрутил ее в пальцах и поставил на место:

– Ты права.