Эльба спустилась по лестнице, выбежала на площадь и глубоко вдохнула свежий воздух. Она откинула назад голову, и желтые блики от витражных окон упали на ее лицо. Эльба не понимала, к чему стремиться, кому доверять и от кого скрываться.

Ей было невыносимо оттого, что приходилось оправдываться в своих поступках, кричать и доказывать, что она живое существо, что она умеет мыслить, что у нее есть чувства. Эльба многое отдала бы за то, чтобы ощутить себя свободной. Она бы отдала многое, чтобы сорваться с места и успеть попрощаться с мужчиной, который уберег ее от гибели и спас ее сестру. Ей хотелось посмотреть в его глаза. Хотя бы раз!

Но она не имела права. Эльба стояла посреди пустынной площади, и ветер безжалостно трепал ее волосы – и не было на свете более одинокого человека.

– Хвала духам, – неожиданно послышался хриплый голос, и нимфа стремительно обернулась. К ней приближался седовласый старик. Он нервно размахивал руками, словно отгоняя мух. – Как мне повезло, как повезло!

– Что-то… стряслось?

На белой накидке старика пылали алые пятна крови, а в глазах горел ужас. Старик крепко схватил Эльбу за руку.

– Вы…

– Хуракан, моя дорогая. Я тот самый сумасшедший с Фиэнде-Фиэль.

– Но почему вы здесь?

– Мне нужна помощь. Точнее, не мне… но это неважно. Важно совершенно иное.

– Я могу позвать…

– Нет времени! – Старик потащил Эльбу за собой, и она в изумлении нахмурилась, не понимая, что происходит. Если это Хуракан, значит, он ведет ее к Аргону. Но она не может… ей нельзя…

– Подождите. – Девушка остановилась перед спуском в подвал. – Я вам не помогу, ведь я… я не имею права…

– Милая моя, – воскликнул Хуракан, и его глаза с таким укором взглянули на Эльбу, что она вздрогнула, – ты позволишь моему маку умереть?

Старик будто чувствовал, что Эльба колеблется и не знает, стоит ли ей пересекать черту. Если она пойдет с ним, все перестанет быть прежним. Если она ослушается короля и поставит доводы сердца выше доводов рассудка – ей несдобровать.

Эльба посмотрела старику в глаза, а он почему-то улыбнулся. Странное у него было лицо, испещренное морщинками и родинками. Хуракан внезапно наклонился к ней и небрежно бросил:

– А вы кто вообще такая?

– Что? – Эльба застыла. – Я Эльба Полу… Барлотомей.

– Полубарлотомей?

– Нет. Просто Барлотомей.