Послышался сухой кашель. Молодой предводитель выпрямился и посмотрел на друга. Тот, как всегда, недовольно нахмурился и проворчал:

– Какой болван перевязывал мне шею?

Аргон подлетел к Ксеону и ответил:

– Я, конечно.

– Ты придушить меня захотел? – Ксеон взглянул на него. Один его глаз был словно полностью залит кровью из-за полопавшихся в нем сосудов. – Повязки давят.

Юноша попытался стянуть их, но Аргон недовольно свел брови:

– Подожди ты. – Он аккуратно ослабил повязку на шее. – Лучше?

Ксеон кивнул. Он медленно присел и поморщился от боли. Затем грубо выругался и, словно старик, прокряхтел:

– Внутри будто иголки.

– Ты зачастил в лазарет. Влюбился в Хуракана?

Ксеон усмехнулся, а потом поджал разбитые багрово-синие губы.

– Давай сегодня без твоих шуток, болван. Я не в настроении.

Аргон кивнул. Он не знал, как выразить свои чувства, и просто положил ладонь другу на плечо.

– Я рад, что ты пришел в себя.

– Я тоже.

– Что случилось? – Голос Аргона стал мертвенно тихим. – Что Алман сделал?

Ксеон уставился в пустоту. На его лице отразилась буря эмоций, и Аргон озадачено прищурился, а Ксеон проговорил:

– Тысячи.

– Что?