– Да. – Гермиона не отлипала от дверцы. – Я уверена, что это мы. По звуку не больше трех человек… и мы идем медленно, потому что в плаще-невидимке…
Она замолчала, прислушиваясь.
– Мы спускаемся во двор…
В отчаянной тревоге она села на перевернутое ведро. Но у Гарри все-таки были вопросы.
– Откуда у тебя эти… часы?
– Это называется времяворот, – прошептала Гермиона, – мне дала профессор Макгонаголл в самый первый день учебного года. Я им пользовалась весь год, чтобы успевать на все занятия. Профессор Макгонаголл взяла с меня клятву, что я никому не скажу. Ей пришлось слать в министерство всякие прошения, чтобы мне разрешили. Она клялась, что я образцовая ученица и никогда ни за что не буду перемещаться во времени ни для чего, кроме учебы… Я поворачивала его назад, чтобы прожить прошедшие часы заново… Так мне удавалось бывать на нескольких уроках одновременно. Но… Гарри,
Гарри взглянул на ее лицо в темноте.
– Значит, в это время что-то случилось и он хочет, чтобы мы это изменили, – проговорил он. – Но что? Три часа назад мы пошли к Огриду…
–
Гарри наморщил лоб – мозги от напряжения как будто скукоживались.
– Думбльдор сказал… сказал, что мы можем спасти не одну невинную жизнь… – И тут он понял. – Гермиона, мы должны спасти Конькура!
– Но… как это поможет Сириусу?
– Думбльдор говорил… говорил, где находится окно – окно кабинета Флитвика! Где заперт Сириус! Мы подлетим к окну на Конькуре и спасем Сириуса! А потом Сириус улетит на Конькуре – они спасутся вместе!
Насколько разглядел Гарри, Гермиона пришла в ужас.
– Если нам это удастся так, чтобы нас никто не заметил, это будет чудо!
– Надо постараться, что еще делать. – Гарри встал и прижал ухо к дверце. – Вроде никого… Пошли…
Он толкнул дверцу. В вестибюле было пусто. Быстро и бесшумно они выбрались из чулана и сбежали вниз по каменным ступеням. Тени уже удлинились, заходящее солнце снова позолотило верхушки деревьев Запретного леса.
– Если кто-нибудь выглянет сейчас из окна… – пискнула Гермиона, беспомощно оглядываясь на замок.