– Что ж, кажется, все прошло удачно, – радостно сказала Гермиона, когда через пару минут они с Гарри и Роном вышли из «Башки борова» на яркий солнечный свет. Гарри и Рон допивали усладэль.

– Захария этот – редкостный козел. – Рон мрачно прищурился вслед смутной фигуре Смита вдалеке.

– Мне он тоже не очень понравился, – согласилась Гермиона, – но он случайно услышал, как я разговаривала с Эрни и Ханной за хуффльпуффским столом, и очень захотел прийти. Что мне было делать? К тому же чем больше народу, тем лучше… Например, Майкл Корнер с друзьями не пришли бы, если бы он не гулял с Джинни…

Рон, пытавшийся выцедить из бутылки последние капли усладэля, поперхнулся и все выплюнул себе на мантию.

– ЧТО?! Он с Джинни? – Рон зашелся от возмущения, и его уши сделались похожи на куски сырого мяса. – Джинни встречается… моя сестра встречается… то есть что, с этим Майклом?

– Да, поэтому-то они с друзьями и пришли… Я так думаю. То есть они, конечно, хотят учиться защите от сил зла, но если бы не Джинни…

– И когда же… Когда она?..

– Они подружились на рождественском балу, а в конце прошлого года начали встречаться, – невозмутимо объяснила Гермиона. Они свернули на Высокую улицу, и она остановилась у магазина письменных принадлежностей Шкрябенштюка, глядя на красивую выкладку фазаньих перьев в витрине. – Хмм… Пожалуй, мне бы не помешало новое перо.

Она зашла в магазин. Гарри и Рон последовали за ней.

– А который из них Майкл Корнер? – свирепо спросил Рон.

– Темноволосый, – ответила Гермиона.

– Мне он не понравился, – тотчас объявил Рон.

– Кто бы сомневался, – вполголоса буркнула Гермиона.

– Но, – продолжал Рон, бродя по пятам за Гермионой вдоль медных горшков с перьями, – я думал, что Джинни влюблена в Гарри!

Гермиона окинула его жалостливым взглядом и покачала головой:

– Это было раньше. А теперь она про Гарри и думать забыла. Нет, ты ей, конечно, все равно нравишься, – рассматривая длинное черно-золотое перо, утешительно кивнула она Гарри.

Гарри был не в силах забыть о Чо и о том, как она помахала ему на прощание, и интересовался разговором гораздо меньше Рона, которого от негодования попросту трясло. Тем не менее слова Гермионы неожиданно все расставили по местам.

– Так она поэтому теперь при мне разговаривает? – спросил он у Гермионы. – Раньше она всегда молчала.

– Именно, – кивнула Гермиона. – Пожалуй, я возьму вот это…

Она подошла к прилавку и протянула продавцу пятнадцать сиклей и два кнуда. Рон, не отставая, дышал ей в затылок.