Он смешливо закурлыкал, и Гарри присоединился к нему. С неудачной попытки добыть истинное воспоминание они с Дивангардом впервые оказались практически с глазу на глаз. Если хорошее настроение учителя сохранится… если они выпьют достаточно дубового меда…

– Прошу, прошу. – Дивангард протянул Гарри и Рону кубки, а затем отсалютовал своим. – Что ж, поздравляю, Ральф…

– Рон, – шепнул Гарри.

Тот, казалось, даже не слышал тоста, быстро опрокинул кубок и проглотил мед.

Через секунду, через один удар сердца, Гарри осознал, что случилось нечто ужасное, но Дивангард пока еще ничего не понял.

– …будь здоров и…

– Рон!

Рон выронил кубок, полупривстал с кресла – и рухнул, конвульсивно дергая конечностями. Изо рта потекла пена, глаза вылезли из орбит.

– Профессор! – заорал Гарри. – Сделайте что-нибудь!

Но Дивангарда словно парализовало. Рон содрогался, давился и синел.

– Что… но… – лепетал Дивангард.

Гарри перескочил через низенький столик, метнулся к набору для приготовления зелий и принялся выхватывать разные банки и мешочки, слыша ужасное клокотанье в горле Рона. И наконец нашел то, что нужно, – сморщенный, похожий на человеческую почку камень, который Дивангард забрал у него на зельеделии.

Гарри бросился к Рону, насильно раскрыл ему рот и сунул туда безоар. Рон чудовищно содрогнулся и прерывисто выдохнул, а потом его тело обмякло и замерло.

Глава девятнадцатая Эльфийский хвост

Глава девятнадцатая

Эльфийский хвост

– Короче, в целом не самый удачный день рож дения, – констатировал Фред.

Наступил вечер; в палате царила тишина, окна были зашторены, лампы зажжены. Рон лежал здесь один, рядом сидели Гарри, Гермиона и Джинни. Они весь день простояли за двойными дверями лазарета, заглядывая внутрь, едва кто-нибудь входил или выходил. Только в восемь вечера мадам Помфри их впустила. Через десять минут появились близнецы.

– Да уж, не так мы себе представляли вручение даров, – хмуро произнес Джордж. Он положил на тумбочку большой сверток в подарочной упаковке и сел рядом с Джинни.