Так и поступили.

Потянулись оливковые рощи, ничейные придорожные смоквы, уже наполовину обобранные такими же путниками-оглоедами. Склоны холмов кучерявились виноградниками: одни сорта уже поспели, другие еще наливались соком, но молодое вино встречалось в каждом поселке. Только, увы, не радовало, не до того было мне: мы драпали, улепетывал со всех ног, а сумасшедший принц дышал в затылок. Смуглые крестьяне-недомерки были дружелюбны, их радушие утраивалось, когда я показывал им серебряную монету из запасов Тендала. Навязчивое гостеприимство встретилось только раз, но мне удалось отстоять свои деньжата, разбив несколько горячих голов. А после случая, когда пара проводников решила улепетнуть с золотом Тендала, я решил обходиться без наемной помощи.

На второй день, когда стало ясно, что принц наседает нам на пятки, я купил Франногу осла, себе – каурого мерина и Вандоре – серую в яблоках кобылку, подружку, так сказать. От спешной тряской езды еще сильней разболелась сорванная спина, мне казалось, что в крестец при каждом шаге коня вбивают острый железный гвоздь.

Вандора узнала историю нашего плавания на «Выстреле» в подробностях. Но постоянно задавала уточняющие вопросы, вплоть до мелочей – видимо, с целью проверить, не лгу ли я. К счастью, о беременной герцогине, что осталась в Селистии, я не заикался, а у Франнога хватало ума хранить эту тайну, ну а мои поступки начиная с атаки пиратов не были столь уж ужасны, чтобы за них приходилось краснеть. Впрочем, я умолчал о заклятии, коим Франног связал наши жизни. Кваэр был, так сказать, делом интимным. Вандора до сих пор пребывала в сладкой уверенности, что я отправился за море на ее поиски, и это только усиливало ее страсть ко мне… и, черт, ее чувства. При этом она была уверена, что мы с мудрозвоном ночей не спим – планируем освободить Нэйту. И эту ее романтическую убежденность я тоже старался не трогать, как заправский манипулятор. Принцесса пребывала словно в дивном сне: чудесное волнующее приключение с прекрасным (я себя имею в виду) мужчиной, которого она вожделела много месяцев. О-о-о! Да еще эта погоня… Кстати, Вандора подтвердила – если бы мы сдались Тендалу еще на корабле и рассказали историю потери Нэйты, он устроил бы нам сладкую жизнь. А нынче принц, если нас поймает – сотворит с нами вещи совсем уж скверные. Голос принцессы не будет решать ничего. Принц, аки записной диктатор, живет только своим умом.

– Я думаю, он и меня не пощадит. Если узнает, что я пошла с тобой добровольно, – промолвила как-то Вандора и весело мне подмигнула. – Но ты же меня не выдашь под пытками, нет?