Каладан Бруд что-то рассеянно пробормотал.

– Чуял, какая магическая буря разыгралась прошлой ночью? – спросила она.

– Чуял? Да мы видели целое зарево. Ривийские шаманы встревожены, но толком ничего не говорят. Мы с тобой потом побеседуем, Старуха. Сейчас мне надо подумать.

Птица недовольно покосилась на карту.

– Западный фланг никуда не годится. Там полный разброд. Кто командует стадом этих баргастов?

– Когда ты их видела? – спросил Бруд.

– Да пару дней назад. От прежнего числа осталось не больше трети.

Бруд задумчиво покачал головой.

– Их ведет Джоррик Острое Копье. У него под началом пять тысяч баргастов и еще семь клинков Малиновой гвардии.

– Ты доверил ему семь отрядов Малиновой гвардии? – прошипела Старуха, заходясь язвительным смехом. – Представляю, как его распирает от важности! Уж не сам ли он назвался Острым Копьем?

– Нет, это баргасты так его зовут. Три дня назад на него насели три легиона золотых морантов. Джоррику ничего не оставалось, как дождаться ночи и отступить. Думаешь, две трети баргастов погибли в бою? Ничего подобного! У этих бестий есть странное обыкновение: завидев опасность, они сначала впадают в панику и разбегаются. К утру страх прошел. Баргасты очухались, повернули назад и ударили по морантам. Они взяли золотых в клещи. Два морантских легиона были начисто истреблены, остальные отступили к лесу, бросив по пути половину своих припасов.

– Уловку придумал Джоррик?

Бруд кивнул.

– Как-никак он – воин Малиновой гвардии, хотя баргасты считают его своим. Молод, бесстрашен.

Старуха опять поглядела на карту.

– А что на востоке? Как держится Лисий перевал?

– Пока все спокойно. У малазанцев там в основном новобранцы из Станниса. Ленивые ребята, не горят желанием умирать за империю. Вот через год там станет жарко. Малазанцы ожидают пополнения. К будущей весне в Нист опять придут корабли с новобранцами.

– А почему бы вам не двинуться на север? – спросила Старуха. – К зиме принц Казз сумел бы освободить тамошние вольные города.

– Мы с принцем договорились, что он остается на своих нынешних позициях, – сказал ей Бруд.

– Но почему?