– Так оно и должно быть. Я же тебе говорил, что Клык допустил оплошность.

Опасливо озираясь, капитан сел. Его кольчуга была истерзана в клочья, однако раны исчезли, оставив на теле красные, нестерпимо зудящие рубцы.

– Я… я совершенно не понимаю ни тебя, ни Повелителя Теней.

– Нас многие не понимают. Т еперь поговорим о твоем мече…

– Если хочешь, бери его себе, – перебил Котиллиона Паран.

– Ай-ай-ай, – усмехнулся Котиллион, нагибаясь за мечом. – Я подозревал в тебе это непостоянство сердца, капитан. Но мир весьма не прост, так ведь? Скажи, тебе жаль тех, кто сделал тебя своим орудием?

Паран закрыл глаза. Он чувствовал, как начинает освобождаться от ужасной ноши. Ему вспомнился Желудь, едва не поработивший его душу. Потом он снова открыл глаза, и они встретились с глазами гончей. Клык смотрел на него… почти с нежностью.

– Нет, Котиллион. Мне их не жаль.

– Что ж, к тебе возвращается былая мудрость. Достаточно было оборвать связь с опоннами. Сейчас я верну тебя в твой мир. Напоследок хочу тебя предупредить: постарайся оставаться незамеченным. И когда в следующий раз увидишь гончую, беги от нее.

Ночной воздух закружился. Паран протер глаза и увидел деревья сада.

«Бежать от нее или вместе с ней?» – подумал он, вспомнив последние слова Котиллиона.

– Капитан! Где тебя Клобук носит? – раздался голос Колотуна.

– Как видишь, он вынес меня прямо к вам, – ответил Паран.

Лекарь подошел к нему.

– Беды сыплются на нас из каждой дыры. Что с тобой?

– Да то же, что и со всеми, – огрызнулся капитан, поднимаясь на ноги.

Колотун продолжал пялиться на него во все глаза.

– Слушай, тебя словно кто-то жевал, а потом выплюнул.

– Хватит болтать! – одернул его Паран. – Я отправляюсь искать Лорну. Если останемся живы, встретимся в «Фениксе». Понял?

– Понял, – растерянно ответил лекарь.