— Но при этом, зная, что не смогу оперативно вмешаться в случае опасности, я дал своим людям и другой приказ. Устранить в случае необходимости любую угрозу твоей жизни, здоровью или свободе. Очевидно, бедолага, которого ты пыталась расколоть, намеревался сказать именно это, но, находясь в несколько неадекватном состоянии, не смог или не успел договорить. А потом ты и вовсе перепугала его, сорвавшись в приступ и обеспечив ему несколько неприятных минут… Так, мы пришли?

Девушка оглянулась.

— Да, это мой дом. Вы так хорошо знаете, где я живу?

— Кое-что знаю, — уклончиво ответил Ядгар.

— Вам нужно что-то делать со своей привычкой подглядывать, — сердито сказала она, вырывая руку и проходя мимо него. Поднявшись на второй этаж, впустила императора в свою небольшую квартирку. Интерьер помещения мало интересовал Альге — его взгляд не отрывался от девушки.

— Тогда бы я не узнал много интересного, — несколько запоздало ответил он и начал расстегивать рубашку. — Где здесь твоя спальня?

— За залом… Что вы делаете?

Ядгар притворно вздохнул.

— Видишь ли, во всем виноват твой внешний вид. Он ужасно вызывающ и вульгарен.

— И?

Эрика плотнее закуталась в куртку, слишком короткую, чтобы скрыть длинные ноги и бедра, обтянутые тонкой, все еще влажной тканью юбки. Явно маловато простора для воображения.

— Если женщина красится и одевается так, чтобы вызвать интерес и возбуждение у мужчины, стоит ли удивляться, что ее захотят раздеть? — Император хищно улыбнулся.

Разговоры можно было отложить на потом, тем более что в случае с Эрикой они всё еще больше запутывали. Ядгару хотелось убедиться, что она пусть и не любит, но все еще желает его. Ему нужно было стереть из памяти образ девушки, обнимающей другого мужчину.

Здесь. Сейчас. Просто забыть о месяцах разлуки, о непонимании. О том, что стояло между ними.

Эрика

Я никогда не видела Альге таким. Он был сдержанным в обычной жизни, настойчивым — когда дело касалось личных отношений, требовательным и страстным — в постели. Но при этом я помнила, что за всем скрывается та же холодная пустота. Не враждебная мне и не злая, как думалось сначала, а порой спасавшая от сжигающих меня чувств, утешавшая и успокаивавшая боль. Но как бы прекрасен ни был лед, в нем нет жизни. Император стал для меня почти всем. Однако даже рядом с ним я чувствовала одиночество.

Но больше ни пустоты, ни холода не было. Ядгар пылал так, что мне казалось: коснись я его — и тоже заискрю.