– Ау Сатингья, – прочел он надпись на внутренней стороне крышки.

Сразу после финальных Испытаний все ученики восьмой ступени вернули тренировочные браслеты вместе с нефритом. Теперь они получат собственный нефрит, возможно, на несколько камней больше или меньше, чем сдали, в зависимости от успехов на экзаменах. Каждая стопка на столе соответствовала уровню мастерства в нефритовых дисциплинах. Взошедшая на сцену под вежливые аплодисменты Ау Сати заслужила один камень на металлической цепочке. Грандмастер Ли вытащил его из шкатулки и повесил Ау на шею. Ау станет Пальцем низшего ранга, а если хорошо умеет считать, то Барышником начального уровня.

– Горо Горусуто, – сказал мастер Сэйн, вызывая следующего выпускника, после того как Ау поклонилась и покинула сцену. Церемония продолжалась в том же духе, пока первая стопка шкатулок не исчерпалась, а затем более многочисленная группа выпускников получила по два камня каждому. Для некоторых выпускников эти камни останутся единственным нефритом, который они когда-либо будут носить. Для других станут лишь первыми из многих – нефрит передается по наследству, им награждает руководство клана, но самый престижный способ – завоевать его в поединках и сражениях.

Когда на сцену начали подниматься ученики, заслужившие три камня, Анден так разнервничался, что с трудом мог смотреть. Нефрит получили Дудо, Пау и Тон, и все улыбались, проходя мимо грандмастера обратно к одноклассникам, стоящим по другую сторону. Шкатулок осталось совсем мало – лишь около десятка в последней стопке, для лучших учеников, заработавших максимум – четыре камня, с таким количеством можно стать старшим Пальцем или младшим Кулаком, это больше, чем могут без риска надеть большинство кеконцев и иностранцы.

После того, через что пришлось пройти Андену, ему будет легко носить этот нефрит. Мгновение дезориентации от нефритового прилива, как во время тренировок, но ничего похожего на ту мощную деформацию и эйфорию, которые он испытал перед «Двойной удачей». И все-таки его пальцы онемели и похолодели, а живот свело от подспудной тревоги. Грандмастер вызывал последних студентов. Громкие аплодисменты и топот поприветствовали Лотта, когда он выступил вперед и склонил голову перед грандмастером. Остальные выпускники уже болтали и поздравляли друг друга, обсуждали, как будут носить камни – проколют нос, бровь или сделают более смелый пирсинг. На столе осталась только одна шкатулка.

– Эмери Анден, – сказал мастер Сэйн.

Когда Анден встал, болтовня стихла. Он вдруг почувствовал себя так, будто двигается во сне, в контролируемом, но нереальном состоянии, словно он на самом деле находился не здесь. Ноги несли его вперед, ботинки шагали по ступенькам, и, поднявшись на сцену, он услышал, как кто-то выкрикнул: