Но это ещё полбеды... Она была чем-то отравлена. Это что-то стремительно пропитывало её тело, и я уже видел, как от него отделяется серебристая дымка. Я знал только одно вещество, способное отделить душу от тела. Яд жабьей бородавки.
— Спасите меня! — завизжала Денсаоли, кажется, уже не веря в возможность спасения.
— Я постараюсь, — решительно сказал я, на ходу выработав очередной безумный план. — Но это будешь уже не совсем ты.
Она повернулась и широко распахнула глаза — увидела меня. Ненависть пыталась чёрным пауком выползти ей на лицо, но попытки не увенчались успехом. Денсаоли разрыдалась:
— Пожалуйста! Прошу тебя, пожалуй...
— У меня совсем нет времени, — перебил я её. — Я призову огонь для трансгрессии, а ты выдерни это деревце.
— Что?!
Я указал на тоненький росточек рябины, чахнущий в трясине.
— Возьми его. Это важно.
Денсаоли молча вцепилась в росток обеими руками, и болото, равнодушно хлюпнув, выпустило слабые корни. Тем временем я зажёг огонь над нашими головами.
— Держи меня за руку, — велел я. — Ты сможешь, я разрешаю тебе.
И когда я почувствовал её прикосновение на своей призрачной руке — обрушил пламя на нас.
И образ огня в камине Каменного стража.
Глава 59
Глава 59
Натсэ наблюдала за Лореотисом лишь вполглаза. Она сосредоточилась на том, чтобы дотащить до руны Авеллу, запретив себе думать, будто есть в мире дела поважнее. Боргента забрала у неё Морта, и Натсэ не возражала, потому что он был тяжелее Воздушной белянки, а она, Натсэ, находилась в опасной близости от своего предела.
В особняке Магистра ей пришлось пережить многое. Там Натсэ научилась отключать все защитные реакции организма. Она отключала боль, страх, усталость — всё. Заменяла это бесстрастным видением предела, за которым заканчивается жизнь и начинается смерть. И так близко, как сейчас, она к этому пределу ещё не подходила.
Ближе был только туман... Все лягушки скрылись в тумане, и он беззвучно катился по земле.