Разбирательство не заняло много времени. Даже такие недоумки без труда сопоставили факты: вчера Моран впервые появился возле общего котла, затеял драку с поваром, сам не съел ни ложки варева. На дне котла еще раньше нашли маленькую бутылочку, каким-то чудом уцелевшую в горячей похлебке. В качестве свидетеля хотели привлечь А‘Хэсса, но посланный за ним парнишка, вернувшись, доложил, что тот мертв. Моран не испытал ни капли сочувствия. Даже о том, что по сути убил бывшего приятеля он думал отстраненно. Он не хотел смерти Эрнана, как и смерти всех остальных. Даже доносчика он не хотел убивать, просто был вынужден.

Смерть очистила А‘Хэсса от подозрений в соучастии, тем самым лишь ухудшив участь Тьерна. Моран не пытался оправдываться. К чему? Даже будь он невинен как младенец, вину все равно свалили бы на него. В таких делах всегда надо найти виноватого, чтобы отвести от себя наказание.

Через какое-то время он даже успокоился. Змеехвостый демон обещал помощь, а демоны не лгут. Моран почти бесстрастно выслушал приговор, согласно которому его должны были немедленно повесить. Он нашел силы усмехнуться, напоминая, что людям его положение положено умирать от меча.

— Какого твоего положения, мразь?! — прорычал капитан, прежде благосклонный к опальным дворянам. — Ты — солдат, простой рядовой. Ты — гнусный убийца! Посмотри вокруг. На твоих руках кровь всех этих людей, ты в ответе за их страдания. Да тебя мало повесить! Будь моя воля, я бы сварил тебя заживо!

— Но вы ведь не станете? — Моран судорожным движением откинул волосы назад. Эта привычка осталась от прошлой жизни.

— Не стану. Зато лично затяну веревку на твоей поганой шее.

Потом его куда-то волокли, выбирали подходящее дерево, перекидывали веревку через нижний сук и искали бревно для подставки. Тьерн не почти не замечал этих приготовлений, истово молясь и призывая демона.

Мир вновь обрел четкость, когда Моран обнаружил себя стоящим на деревянном чурбаке с петлей на шее. Дерево оказалось огромным дубом, чья молодая листва умиротворяюще шелестела в высокой кроне. Узловатая кора была теплой на ощупь, и по ней деловито сновали вверх-вниз муравьи.

Веревка щекотала и колола шею, пенек под ногами шатался.

— Нет! Не делайте этого! Вы не можете убить меня! Он обещал!

— Что обещал? Кто обещал? О чем вообще орет это шаэлье отродье? — капитан, занесший ногу, чтобы выбить опору, замер.

И в этот момент Моран сквозь застилавшие глаза слезы увидел его. Чудище раскачивалось на хвосте совсем рядом и тонкие губы его были растянуты в ехидной улыбке.