Найти монаха оказалось несложно. Он жил в отдельном домике, окруженном пышным цветущим садом. Именно туда нас направил встреченный по пути молодой послушник. Старик мирно копался в своем саду под лучами заходящего солнца, напевая под нос какой-то молебен. Не знаю, какой у него возраст, но, несмотря на глубокие седины, наши шаги он услышал еще издалека. С кряхтением распрямил спину и…

Количество защитных щитов Света, образовавшихся вокруг него, просто поражало. Я не успел и слова сказать, как оказался в непроницаемом коконе чистейшей незамутненной ни единым сомнением, веры. Вместе со мной в таком же коконе оказался Сергей.

– Я знал, что однажды ты заявишься. – Гневно проговорил старик. – Зря пришел, демон. Твоей силы не хватит на то, чтобы одолеть меня. Я верный слуга Господень, и мне не страшны твои козни. Ишь, и ребенка соблазнил, душу невинную испоганил клеймом своим нечистым. Не быть по-твоему! Я никогда не искал власти над тобой, ни к чему мне она. Но раз сам пришел, то использую власть недобрую. Дабы не смущал более умы людей невиновных!

С этими словами, монах достал из складок своей незатейливой одежды массивный перстень, в котором жуткой смесью переплелись силы Света и Тьмы. Я содрогнулся. Развей меня Бездна, он же сейчас будет приводить меня к покорности.

– Остановись! – громко, но спокойно, проговорил Олег, становясь между мной и монахом.

Святой удивленно посмотрел на моего напарника.

– Я не вижу в тебе Тьмы. Что ты делаешь с этим нечестивым порождением Бездны? Отступи. Не губи душу свою.

Глаза Олега наполнились знакомым сиянием, за спиной раскрылись белоснежные крылья, а нимб, возникший над головой, буквально обжигал мне глаза своим нестерпимым сиянием.

– Внемли словам Господним! – загрохотал громовыми раскатами голос херувима. – Вот послал я ангела своего! И дана ему власть судить и миловать! Карать и благословлять! И придет он, дабы избавить Мир от скверны великой! И Тьма придет об руку с ним, ибо столь велико зло скверны этой, что и демоны убоялись Силы ее.

Старик смотрел на ангела как завороженный. Слезы прочертили мокрые дорожки по морщинистым щекам. Упав на колени, он воскликнул:

– Помилуй, Господи! Не могу я принять демона нечестивого подле себя!

– Отпусти его, Тимофей, – ласково взглянул ангел на монаха. – Вот тебе мое слово: не причинит сын погибели никому вреда. Воля Господня в том, чтобы уничтожить мерзость великую, кольцом духов называемую. И демон этот поможет в том. Отпусти его. Тебе ли не знать, кто я таков? Ты можешь верить слову моему.

Дрожащей рукой старик убрал кольцо в карман и развеял удерживавшие нас с Сергеем коконы. Я не сдержал облегченного вздоха. Давно не приходилось мне быть так близко к собственному рабству. Святой этот посильнее того старика, что меня заточил в пещере, будет. Скрутил бы в рог бараний в считанные минуты.