- Пошли отряд к Даркволу, пускай отзовут его обратно. Нам уже нет возможности поворачивать. Если сейчас снова нас отбросят, мы потеряем почти все лето, чтобы зализать раны. А там уже снова осень... зима.

   При мысли о последней даже суровый Таххе поёжился. Студеная пора запомнилась и тяжелыми боями на скользкой, промерзшей земле, и голодом из-за того, что фуражиры Гримма не справлялись с доставкой нужных припасов. Да и в целом множество жизней и здоровья унесла непогода. Совершенно несвойственная для этих территорий. Хотя сам Волчок был родом не из здешних мест, однако до попадания в Пасть Демона пожил на юге Лунного Королевства достаточно, чтобы забыть о снеге и морозе. Но неожиданно все поменялось. Скорее всего не обошлось без магии безумного волшебника.

   - Дарковол пошлет их к такой-то матери, а мы лишимся лишних топоров, - фыркнул Таххе. - Я отправлю бабу, из наших, - тут же добавил орк. - Пущай она с ним поворкует, может и умаслит чем. А когда он вернется, я советую его отправить в марк'рош да быстрее.

   Марк'рош условно переводился с наречия племени Таххе как отстойник демонов. Отправить на словах туда означало либо очень сильно оскорбить, либо действительно привести к исполнению непосредственно перемещение души смертного в обитель демонов. И лучше сделать это специальным ритуальным кинжалом.

   - Дарквол руководит несколькими сотнями отличных наездников на волках. Думаешь, они обрадуются такому решению? - покачал головой Волчок, наблюдая, как его бойцы снова выстраиваются в походный порядок под зычные команды десятников. В рядах пехотинцев-людей стояло несколько орков-отреченных и даже пара гномов. Но их были единицы. - А что скажут воеводы других когорт?

   Таххе поморщился, снова демонстрируя огромные клыки, росшие в нижней члюсти, но не ответил.

   - Мы и так сидим на бочке с порохом. Как бы в какой-то момент нам не пришлось начать войну не с безумием мага, а с бардаком у себя дома.

   Волчок снова согласился. Проблема была не только в антипатии между орками и людьми. На самом деле, отдельные орки, потерявшие свой род и племя, так называемые отреченные, достаточно крепко сдружились в людьми и те приняли их, отшельников, как редких гномов и эльфов. Это была своего рода снисходительность к тем, кто претерпел от судьбы не меньше, чем и люди. Не было пока особых проблем с теми, кого Гаута поселил в Омской провинции. Больше хлопот было с отдельными сплоченными шайками орков, которые сбивались в так называемое когорты по родовому или племенному признаку. Последних было уже мало, самая большая - Песня Топора Гауты - сгинула в Этине. Но они даже не старались интегрироваться, а наоборот обособлялись, выбирали себе своих командиров и участвовали в общей войне с большой неохотой, зачастую занимаясь всем, но только не сражением с Круцианосом. Одну такую когорту зимой пришлось просто-напросто перебить - они ушли с фронта и отправились грабить на юг. Надо сказать, Таххе со своими парнями проявил особое рвение в этом вопросе - с дизертирами у его ганзы были свои счеты.