– Я не в курсе всех подробностей, Мари, – коротко ответил тот. – Знаю только, что рожала она в какой-то глухой деревне, а когда родила, велела Георгию забирать «свое отродье» и никогда больше не показываться ей на глаза.

– Бред какой-то. Бабушка не могла…

– Она испугалась, Мари, – тихо произнес Богдан. – Наши дети отличаются от обычных.

– Насколько отличаются?

– Оборотни обладают способностью перекидываться с самого раннего детства, – неохотно признался мужчина. – Не каждая человеческая женщина способна принять такого малыша. Ваша бабушка не смогла.

– Все равно, не могу поверить. Как можно отдать своего ребенка?

Почувствовав озноб, застегнула молнию домашней куртки.

– Не судите ее строго, Мари, – покачал головой Елецкий. – Позже она раскаялась в том, что сделала. Только исправить ничего не смогла.

– Бабушка никогда не видела своего сына? Он жив? Где он сейчас?

У меня в голове не укладывалось то, что рассказал Богдан. Да, у бабы Кати были свои причуды, но те «скелеты», что посыпались сейчас из «шкафа»… Это даже для нее было слишком.

– Александр погиб восемь лет назад, – коротко ответил Богдан. – А со своей матерью он виделся. Всего несколько раз, но… У них были сложные отношения. Алекс так и не смог простить, что она его бросила.

Елецкий замолчал. Я тоже молчала, ошарашенная этим рассказом.

– Он бывал в бабушкиной квартире?

– Да. Пару раз.

– Мне кажется, я его видела, – тихо произнесла я.

Богдан покачал головой.

– Вы тогда совсем маленькой были. Вы не можете этого помнить.

– Ваше кольцо, – я посмотрела на темный перстень, украшающий руку мужчины. – У него ведь было похожее?

– Это оно и есть, – задумчиво взглянул на меня Богдан. – Этот перстень – символ власти. Он всегда переходит к главе клана.

– Я помню, у бабушки как-то был гость. Они о чем-то долго разговаривали. Мне он показался очень большим. И кольцо я запомнила.