– А до них – ничего. Пустота. Доктора говорят, необратимая потеря памяти.

Я решила выдать более-менее приемлемую версию своей жизни, надеясь, что сиятельство ею удовлетворится.

– Что, совсем ничего?

В голосе Горна прозвучало недоверие.

– Нет. Может, мы уже поедем? Иначе рискуем остаться без консультации. После пяти тер Гердин закрывается в своем кабинете, и его оттуда никакой силой не вытащишь.

– Торопишься закончить разговор? – хмыкнул Горн. – Кейт, ты не должна меня бояться. Я не причиню тебе вреда.

Угу. Свежо предание…

– Я вас и не боюсь, – фыркнула в ответ. Маленькие синие огоньки на панели испуганно мигнули. Видно, сиятельство снова с трудом сдерживал свою магию. – Совершенно.

Горн молча смотрел мне в глаза, и в его взгляде явственно читалось сомнение.

– Боишься, девочка, – покачал он головой. – Только не показываешь этого. Гордая.

Граф говорил тихо, словно бы сам с собой.

– Но это мне в тебе и нравится. Смелость, умение высказывать свое мнение, гибкий ум… Идеальное сочетание. Если бы только…

Он не договорил, поднял руку и отвел от моего лица прядь волос. Рес! Кто разберет, когда сиятельство настоящий? Где он сам, а где его маска? Холодный, высокомерный, вспыльчивый, нетерпимый к чужим недостаткам. И в тоже время удивительно проницательный, внимательный, собранный. А еще странно близкий. Мой. С первой минуты, как я увидела своего иренборгского пациента, в душе возникло странное ощущение. Мне показалось, что я знаю графа всю свою жизнь. И даже больше.

– Кейт, не отталкивай меня.

Тихий, хрипловатый голос вызвал сладкую дрожь. Почему-то вспомнилось, что у меня уже очень давно не было мужчины. И захотелось… Всего захотелось – объятий, ласк, жадной, ненасытной страсти, ощущения тяжелого мужского тела, накрывающего мое, срывающегося дыхания, бесстыдной откровенности и жаркого, яростного соития…

Рес! Рес-рес-рес! О чем я думаю?!

«Очнись, Кейт! – вмешалось мое второе я. – Горн опасен. Он сломает тебя, и даже не заметит этого и пойдет дальше, а ты останешься с разбитым сердцем и растерзанной душой».

Да, так и будет, я знала это. Но ничего не могла поделать – мне хотелось обжечься, да что там? Сгореть дотла. По-другому с таким, как Горн, и не получится.

– Кэтрин.

Твердые губы совсем близко. Они рядом с моими. Я чувствую теплое дыхание, ощущаю тонкий, едва уловимый аромат можжевельника, чувствую, как шершавые пальцы касаются моего лица, гладят волосы, запутываются в них…