– Как мы и думали, амлой обливали тела некоторых жертв, а твари, появляясь из-за грани, поедали их после ритуала.

Черт! Это чудовищно!

Я прикрыла веки, пытаясь справиться с собой, но это не помогло. Перед глазами стояли картины страшной, нечеловеческой смерти девушек, и по щекам сами собой текли слезы. Я не пыталась их утереть.

– Рес! Штолле безумен.

Дерек нахмурился, брови его сошлись на переносице, лицо потемнело.

– Я бы с радостью лично свернул ему шею, – смяв сигарету в пепельнице, зло бросил Каллеман.

– Эрик! – предупреждающе посмотрел на него Горн.

– Неужели мы допустим, чтобы эта мразь отделалась штрафом?

– Не допустим, – твердо ответил Горн. – Но лучше обсуждать это не здесь и не сейчас, – он повернулся ко мне. – Кейт, тер Сортон тебя не сильно мучает?

– Нет, лорд Горн, – ответила я. – Тер Сортон ко мне очень добр.

Так и было. Старый доктор так обрадовался появлению в госпитале еще одного дипломированного врача, что не переставал петь мне дифирамбы и рассказывать всем вокруг, какая я умница.

– Ладно, мне нужно еще заглянуть в казармы, – поднялся Каллеман. – Коллин хотел поделиться какими-то сведениями. Кэтрин, уделишь мне пару минут?

– Да, конечно, – кивнула я.

– Что ж, тогда я пойду, – бесстрастно произнес Горн. – Хорошего дня, Кейт.

Он встал с кресла и пошел к выходу. Как всегда, прямой, несгибаемый, с гордо поднятой головой.

Мне только и оставалось, что провожать его взглядом.

– Веди себя прилично, Кэтрин, – недовольно буркнул Эрик, наблюдая, как за Фредериком закрывается дверь. – Надеюсь, ты понимаешь, что не должна на него так смотреть?

– О чем вы, милорд?

– Не строй из себя невинность, – резко сказал Каллеман и рассеянно потер бровь. – Ладно, я хотел поговорить совсем о другом, – он нахмурился, задумчиво посмотрел на меня и заявил: – Через три дня у нас свадьба.

Я растерянно уставилась на него и машинально спросила: